Спецпоказ "Двойника" Ричарда Айоади прошел в кинотеатре "Октябрь"

Триллер по повести Достоевского. Спецпоказ фильма "Двойник" режиссера Ричарда Айоади прошел в кинотеатре "Октябрь". Как увидел русскую классику автор из Великобритании, расскажет Станислав Анисимов.

Фильм "Двойник" Ричарда Айоади вышел на экраны в 2013 году. На данный момент это его последняя режиссерская работа в кино. Черная комедия по Достоевскому (а именно так позиционировали прокатчики ленту) оказалась в фокусе внимания экспертов "КАРО.Арт". Неизбежным оказался вопрос сравнения литературного первоисточника и его киновоплощений.

"Айоади все-таки экспериментатор, поэтому уличать его в какой-то неточности или неверности первостепенному источнику будет достаточно неправильно", – заметила кинокритик Ная Гусева.

Сюжет фильма, по сравнению с повестью Достоевского, осовременен. Главный герой – офисный клерк, неудачник, которому в буквальном смысле портит жизнь его более успешный двойник. Экранизация получилась достаточно вольной, но с сохранением основных мотивов. Главный вопрос, обсуждавшийся на вечере, – как бы сам Достоевский мог отнестись к такой интерпретации своего произведения?

"Он признавал, что эпическое произведение и драматическое произведение, а в нашем случае и кинематографическое по определению говорят на разных языках. Идея трансформируется до неузнаваемости иногда", – подчеркнула писатель, преподаватель РУДН им П. Лумумбы Гаянэ Степанян.

Зрители ленты отмечают, что несмотря на сохранение визуальных мотивов, свойственных текстам Достоевского, (например, особое внимание к желтому цвету) режиссер в большей степени опирался на произведения Франца Кафки. Ярче всего это проявилось в работе оператора Эрика Уилсона.

"Достоевский размышляет о зле внутри человека, а режиссер размышляет о зле, которое впитывает человека в себя, то есть о зле внешнем. Мне кажется они мыслят в разных направлениях", – обратила внимание Гаянэ Степанян.

Ленту Айоади вовсе не разругали критики, так трепетно относящиеся к литературной классике. Она получилась адекватной, перенос во времени вовсе не погубил сюжет, а пресловутые кафкианские мотивы лишь дополнили его новыми смыслами.