Формула смысла В работе МУС больше политики, чем права

Россия отказалась участвовать в Римском статуте Международного уголовного суда. Что это означает? Гость - председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас.

Ведущие "Вестей ФМ" – Дмитрий Куликов и Ольга Подолян.

Куликов: Первый вопрос, который я хотел вам задать и обсудить его: мы вышли из Римского статута. Фактически сказали, что этот международный уголовный суд в Гааге к нам отношение не имеет, указав на целый ряд принципиальных моментов, которые нас там не устраивают. Что это, во-первых, означает, и что из этого следует, с вашей точки зрения, как законодателя и как человека, который занимается конституционным правом?

Клишас: Давайте начнем с того, что когда Российская Федерация подписала это соглашение, которое касается Международного уголовного суда, оно так и не дошло до ратификации. То есть это была не случайность, это была совершенно осознанная позиция - и так поступали многие страны, например, те же самые США - в связи с тем, что не понятен был до конца формат работы этого суда.

Здесь очень важно понимать, что такого рода органы, международные суды - и тот же самый трибунал по бывшей Югославии на таком принципе построен, Римский статут - и все, что связано с Международным уголовным судом, да и, например, Европейский суд по правам человека, это по сути дела субсидиарные органы. Что это значит на юридическом языке? Это только вспомогательные по отношению к национальным судам. И вопрос всегда стоит в следующем: выполняет эту вспомогательную функцию суд или нет? И вот за тот период времени, который прошел с момента подписания до сегодняшних дней, когда до ратификации, в общем-то, мы не дошли, был сделан вывод: деятельность этого суда не соответствует национальным интересам Российской Федерации. А любой международный договор должен в первую очередь оцениваться на предмет соответствия национальным интересам Российской Федерации. Не то, что мы "за" или "против", а просто нужен он нам с точки зрения наших национальных интересов, он способствует, помогает нам разрешать те или иные вопросы, как, например, Европейский суд по правам человека, несмотря на то, что у многих стран, которые участвуют в деятельности ЕСПЧ, эти вопросы есть. Несмотря на это, мы говорим, что это для нас полезно, мы продолжаем работать с Европейским судом по правам человека.

В данном случае, когда речь идет о Международном уголовном суде, мы видим, что его решения скорее политизированы, что он сосредоточился, в частности, на проблемах одного континента - Африки, и это показательно, он не рассматривает очень многие вопросы. А мы знаем, что по всему миру происходят нарушения прав человека и, в общем-то, военные преступления происходят. И где они происходят? Ирак, та же самая Африка, Ливия, которая почему-то никого не интересует. Посмотрите, что сейчас происходит в Йемене? И, похоже, что Международный уголовный суд - это некий политический орган в большей степени, чем юридический правовой механизм. И поэтому было принято решение, что интересам Российской Федерации участие в деятельности такого рода института не соответствует.

Куликов: Они за все эти годы существования потратили какие-то миллиарды...

Клишас: По-моему, там действительно достаточно большой бюджет.

Куликов: И всего четыре дела рассмотрели. Это то, что я видел в потоке информации по этому поводу.

Полностью слушайте в аудиоверсии.

Смотрите видеотрансляцию из студии "Вестей ФМ"