Субъектив Нацисты воспользовались именем Бисмарка, но не его принципами

Наследство Бисмарка в гитлеровской Германии, мифы об аншлюсе Австрии и многое другое. Гость "Субъектива" – Василий Дударев, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела новой истории Института всеобщей истории РАН. Ведущие "Вестей ФМ" – Петр Федоров и Руслан Быстров.

ДУДАРЕВ: В 1933 году к празднованию 44-летия Гитлера выходит интересная почтовая открытка – та, где был изображен Фридрих Великий, Бисмарк, Гиндербург и собственно Гитлер. Было написано на этой открытке: "То, что завоевал король, сформировал князь, защитил фельдмаршал, спас и объединил солдат". То есть вот такой популистский вброс вот этого слова "солдат". Это показывало, с одной стороны, Гитлера как человека своего, но вместе с тем преемника тех традиций, которые были до него. Вот 9 августа 1934 года происходит полное слияние всех властных полномочий и структур в руках одного человека.

ФЕДОРОВ: Из канцлера становится фюрером.

ДУДАРЕВ: Из канцлера становится фюрером. Но, вы знаете, в это время – прошел уже год после прихода к власти – и вот нельзя было постоянно питать немецкое общество этими символами, почтовыми открытками, лозунгами, что Германия является преемницей, великий Бисмарк, великий Гитлер. Нужно было сделать что-то другое. И вот это что-то другое могло быть достигнуто в рамках модного тогда, популярного лозунга: "Один народ, одна империя, один вождь". Дело в том, что один вождь уже как бы был в Германии, но вот эти два термина из этой триады – "один народ, одна империя" – они были еще открытымы. Почему? Потому что существовала Австрия. Интересно положение этого народа. Это мы можем прочитать в "Малой советской энциклопедии" тех времен, в статье "Национальные меньшинства" было указано, маленькая цитата: "Своеобразно положение Австрии, которую империалистические державы заставляют существовать как самостоятельное государство, не разрешая ей, несмотря на желание ее населения, присоединиться к Германии".

ФЕДОРОВ: Ничего себе! А настроение реально было?

ДУДАРЕВ: А настроение реально было.

ФЕДОРОВ: Я думаю, что после того как Версальский мир эту империю разогнал по национальным квартирам… Да, она называлась "лоскутной империей", мы это помним, но Австро-Венгрия была все-таки империей, которая простиралась от Карпат до Средиземного моря. А Австрия сама уже оказалась действительно не таким уж большим альпийским образованием.

ДУДАРЕВ: Вот в 1919 году как раз…

ФЕДОРОВ: Австрийцы просто опасались, они могли опасаться мести славян, мести венгров за имперское величие. Хотя венгры разделяли имперскую власть, Австро-Венгрия была, а не просто Австрийская империя.

ДУДАРЕВ: Вы понимаете, в 1919 году по результатам двух мирных договоров – Версальского и Сан-Жерменского, когда Австрии запретили вот эти великие державы даже и думать о присоединении к Германии, были потом попытки в 1935 году, австрийцы обращались в Лигу наций с просьбой о возможности создания некоего таможенного, торгового союза с Германией. И это было им запрещено. Ведь в 1919 году был совершен огромный, мощный удар по имперскому восприятию, имперской идентификации австрийцев. Представьте себе, империя, как вы правильно говорите, простиралась от центральной Европы до Карпат и там до Балкан. Ведь мысль была еще присоединить турецкие области Османской империи, вот эти славянские области. И вот в какое-то мгновение маленькое, крохотное государство, которое…

ФЕДОРОВ: А какое-то время и Италией командовали северной!

ДУДАРЕВ: И осталось в Европе это маленькое, крохотное государство, не зная, что и дальше делать… И вот великая Германия, приход к власти…

ФЕДОРОВ: Скажите, Василий Сергеевич, а ведь у них была эта идея, эта мысль. А насколько я понимаю, Австрия не так пострадала от контрибуций и репараций, как Германия. И что же им объединяться со страной, где, я понимаю, это не пропаганда, а правда была – действительно, разруха, голод, гиперинфляция.

ДУДАРЕВ: Дело в том, что эта традиция идет своими корнями еще в начало XIX века.

Полностью слушайте в аудиоверсии.