От трёх до пяти «Мы потеряли огромный потенциал, и не только в археологии»

О разнице в путях развития отечественной и западной археологической науки. Гость Евгения Сатановского и Сергея Корнеевского в студии «Вестей ФМ» – археолог Ирина Аржанцева.

АРЖАНЦЕВА: Новый курс мы читаем в Высшей школе экономики, Центре Восточной и классической археологии. Они в этом году в первый раз набрали магистрантов. Я удивилась количеству! Потому что какое-то время назад археология была не столь популярна. А курс предложили мы. Читаем мы его вдвоем вместе с Генрихом Харке. Это действительно история – теория, методики – в общем, история археологии, развития – что было у них и что было у нас, грубо говоря.

САТАНОВСКИЙ: На самом деле, если я правильно понял, у нас было каленым железом вышибание любых теорий и вообще целых направлений, к сожалению.

АРЖАНЦЕВА: В советское время – да.

САТАНОВСКИЙ: Причем вместе с людьми.

КОРНЕЕВСКИЙ: По идеологическому признаку.

АРЖАНЦЕВА: Да, когда меня спросили какие-то западные коллеги: «А какие теории у вас развивались?» – это еще было в стародавние времена, потому что у них одно время была и теория диффузионизма, и миграционисты были, были и адепты, и авторы этих теорий известные, и все прочее, и под это объяснялись огромные мировые процессы, происходившие в те или иные периоды, я подумала и сказала, что у нас, в принципе, теория-то одна – марксизм-ленинизм! И поэтому...

САТАНОВСКИЙ: Но вот в таком каком-то варварском... Я подозреваю, что Маркс был бы слегка шокирован!

АРЖАНЦЕВА: Да, вульгарный марксизм, как это называется! Но дело не в этом! Когда я принялась готовить вот этот курс, слава богу, по нему написано несколько монументальных трудов, но курс сам по себе не читался, но я ориентируюсь на труды, конечно, Клеина и Формозова – двух замечательных совершенно археологов и историков науки. Что-то, конечно, я знала сама, о чем-то догадывалась, но некоторые вещи меня просто потрясли: это, конечно, физическое и моральное уничтожение людей, намеренное, почти намеренное, в советское время. То есть, когда говорят, какая теория, теория у нас одна – марксизма-ленинизма.

САТАНОВСКИЙ: Вот видно, что вы придерживаетесь ложной теории, и вас надо... Уничтожить?

АРЖАНЦЕВА: Вы знаете, я думаю, что репрессии происходили не по признаку... Конечно, они происходили и по определенному признаку «свой – чужой», но, как мы знаем, особой логики, когда этот маховик раскрутился, он не имел. То есть хватали всех подряд, но идеологически обосновывали эти дела, конечно, как идеологически чуждые идеи, идеологически чуждые марксизму-ленинизму! Так было организовано «дело краеведов», так было организовано «академическое дело», «дело Русского музея». Но когда ты начинаешь смотреть и читать списки, истории этих людей, то ты приходишь в ужас от того, какой огромный креативный потенциал мы потеряли. Я думаю, что это не только археология и история, а это касается всех отраслей науки практически. Но иногда просто оторопь берет!

САТАНОВСКИЙ: Хорошо, а краеведы-то кому помешали?! Вот ты живешь в огромной стране, вот здесь – Камчатка, там – Рязань, а тут еще и Самарканд! Краеведение человеку просто интересно, что было в этом месте до него веками и тысячелетиями! Почему это плохо?!

АРЖАНЦЕВА: Я вам сейчас объясню, в чем это было плохо, и почему плохо, почему прервалась вот эта непрерывная связь развития, непрерывная связь этого интереса…

Полностью слушайте в аудиоверсии.