Воскресный папа Олег Митяев

ТИХОМИРОВ: Дамы и господа, он появился в этой студии, как всегда, красив, статен, молод. Олег Митяев.

МИТЯЕВ: Во фраке.

ТИХОМИРОВ: Здравствуйте, Олег. Но не во фраке.

МИТЯЕВ: Добрый день.

ТИХОМИРОВ: Рад вас видеть, Олег. Вы совершенно не меняетесь. Только немножечко так прибавили в весе, но это...

МИТЯЕВ: Заматерел.

ТИХОМИРОВ: Заматерел, да. Ну а с другой стороны, имеем право.

МИТЯЕВ: Так скоро 60 лет, вот в чем дело-то!

ТИХОМИРОВ: Да ладно! Вы знаете, мы только что сейчас говорили о старости, о том, как с ней бороться. В данном случае – писать хорошую музыку. Олег, я вот думаю, на "ты", на "вы"? Нет, все-таки на "вы", все-таки народный артист России, ну как это я буду "тыкать", что это такое...

МИТЯЕВ: Да как удобнее.

ТИХОМИРОВ: Удобнее на "ты", конечно...

МИТЯЕВ: Ну и хорошо.

ТИХОМИРОВ: Потому что твое творчество знают все. Знаешь, мне кажется, нет человека, который не знает, кто такой Олег Митяев.

МИТЯЕВ: Знают. Вот сегодня, кстати, по "России" были "Байки Митяя", и там он рассказывал, как он написал песню "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались"...

ТИХОМИРОВ: Ну да.

МИТЯЕВ: Потрясающий актер! Добрынин.

ТИХОМИРОВ: Ну пусть играет, Добрынин, да.

МИТЯЕВ: Потрясающий.

ТИХОМИРОВ: Да?

МИТЯЕВ: Да, вот он и играл Митяя.

ТИХОМИРОВ: Ну и хорошо, и пусть себе продолжает играть дальше. Олег, начнем с самого главного. Понимаешь, мне кажется, что человек с годами... что-то мы сегодня всё о возрасте говорим... с годами, ну скажем так, ему нужна внутренняя такая поддержка и внутреннее понимание, что он переходит из статуса в статус. У тебя не возникало желания сказать "хватит" – огромное количество песен, пусть себе поют другие, тем более что они действительно все, как говорится, на слуху, – а перейти в статус, например, не знаю, писателя? Ведь я на сто процентов уверен, я понимаю, что ты член Союза писателей, но ты можешь писать не только стихи, ты можешь писать романы, тебе есть о чем сказать.

МИТЯЕВ: Моя соседка Виктория Токарева, потрясающая...

ТИХОМИРОВ: О, Виктория Токарева, да, замечательная женщина.

МИТЯЕВ: Она сказала: "Тебе сколько лет? Если бы ты писал, ты бы уже 15 лет писал. А если не пишешь, значит, уже всё, и не будешь писать". Но дело в том, что у меня ведь очень хороший, выгодный жанр. То есть мне не надо скакать по сцене, я спокойно вышел и, оставаясь самим собой, рассказал о том, что я думаю, вот и всё. Хотя по большому счету это вообще психотерапевтические сеансы, вот концерты, потому что как-то мы поговорим, и всем становится легче, и прежде всего мне самому. Может быть, это удачное стечение обстоятельств. Вот сегодня, например, в ДК "Москвич" будет психотерапевтический сеанс.

ТИХОМИРОВ: То есть "Москвича" нет уже, завода, а ДК остался.

МИТЯЕВ: Да, ДК остался, и мы вот там почему-то раз в два года поем песни.

ТИХОМИРОВ: А скажи мне, ты же наблюдаешь за аудиторией, которая приходит к тебе, ведь у тебя же поклонники не только люди предпенсионного возраста, это и молодежь, и средний возраст. А как так происходит, что в последнее время люди истомились по нормальному человеческому общению, актеры и зрители?

МИТЯЕВ: Ой, всё так вообще изменилось в жизни, что... опять же, как это сказал Жванецкий, что мы шли в арьергарде, а потом все развернулись и пошли в другую сторону, и мы оказались в авангарде. Поэтому чего бегать туда-сюда? Мне кажется, мы еще пока не дождались, чтобы наше общество развернулось и пошло к каким-то... к Пастернаку, к Цветаевой, к высокой литературе. Мы это имеем, да, но мы этого нигде не видим и не слышим, просто нигде абсолютно.

ТИХОМИРОВ: Нет, мы знаем, что есть Пастернак, есть Цветаева, это я знаю, Ахматова...

МИТЯЕВ: Да, да. Но надо же нажать эту кнопку. И вот самое большое открытие, которое меня потрясло и удручило, то, что на каком-то канале (который, кстати, сейчас закрыли), не первом, не втором и не десятом, когда остается бросовое время и идет стрелка, она идет, и ты сидишь как дурак, смотришь на стрелку, – и в это время лучшие поэты современности читали свои стихи. Это же позор! То есть больше...

ТИХОМИРОВ: Больше некуда.

МИТЯЕВ: …в общем-то, мы нигде этого не слышим. Да и за это низкий поклон, что хотя бы так. Но сейчас и этого нету.

ТИХОМИРОВ: Нет, я просто думаю о том, что на самом деле ведь поэзия, а поэзия и музыка – это песни, хорошие песни – это как фильтр, это возможность очиститься организму от того наносного...

МИТЯЕВ: Нет, вот мы сейчас здесь с вами не будем говорить про пустяки...

ТИХОМИРОВ: У меня просто иммунитет...

МИТЯЕВ: Мне кажется, в духовном плане мы в этом смысле на самой низкой ступени. Хотя Булат Шалвович Окуджава говорил, что я хочу, чтобы наша страна упала до самого дна, только тогда начнется возрождение. Но это ведь ужас, что панацея во всех сферах, во всех сферах, вот в ЖКХ, в экономике, в культуре...

ТИХОМИРОВ: Да куда ни плюнь, везде.

МИТЯЕВ: …куда ни плюнь, мы могли бы поправить дела, если бы выбрали национальной идеей образование и воспитание. Лучшие люди нашего общества должны заниматься воспитанием подрастающего поколения, для этого им надо создать все условия, ну это такая азбука. Проблема только в том, что...

ТИХОМИРОВ: Что этих лучших людей не показывают.

МИТЯЕВ: Да, их не показывают, но проблема в том, что мы получим результаты не завтра, а через 20 лет. А сегодня мы получаем результаты того, чем мы не занялись 20 лет назад. Вот. На сегодняшний день мы пока об этом даже не думаем. Ну, мы подняли немножко преподавателям зарплату. Но мне кажется, эта сфера нуждается в кардинальном переломе, и у нас есть такие преподаватели.

ТИХОМИРОВ: Я знаю, они у нас бывают в студии, замечательные.

МИТЯЕВ: И Ямбург, и Казиник, и другие, которые должны открывать свои школы, собирать громадные семинары, институты и обучать, и даже не обучать, а выбирать талантливейших молодых людей, из которых получатся педагоги, и чтобы учитель был фигурой, главной фигурой. И тогда и в медицине, везде всё должно наладиться. Вот сегодня я смотрю какие-то... говорят, мы там должны проверять продукты в магазине, читать, мы должны всё везде проверять. Где мы найдем столько проверяльщиков? Нам просто надо воспитывать людей, которые не будут сами этого допускать.

ТИХОМИРОВ: Слушай, Олег, я думаю, что как раз твои песни и воспитывают нас. А давайте что-нибудь послушаем из последнего.

МИТЯЕВ: Вот у нас сейчас выходит альбом, который называется "Просыпаясь, улыбаться".

ТИХОМИРОВ: Хорошее название.

МИТЯЕВ: Собственно говоря, песня тоже такая есть, и она посвящается моему другу Федору Конюхову, который с этими песнями переплывает океаны на лодке на веслах, вот ему посвящается эта песня. (Звучит песня.)

ТИХОМИРОВ: Это Олег Митяев и его песня. Олег, я скажу тебе так, что давно не слышал такой позитивной песни, в общем-то, о трагических событиях в жизни человека. Ну прямо чувствуется, что и даже немножечко о смерти, о том, что вдруг это последний путь. Но я думаю: а какой счастливый путь... Ты стал гораздо более позитивный, ты знаешь.

МИТЯЕВ: Нет, я, собственно, и был, я от этого позитива никуда деться не могу. Кто-то из журналистов сказал: "И утро-то у него доброе, и прошлое-то у него светлое, и стоит чуть-чуть покрепиться – и будет лето..."

ТИХОМИРОВ: И будет лето. А лето – это маленькая жизнь. Нет, Олег, можно я тебе признаюсь? Я, конечно, не любил бардов. При тебе, представляешь, говорю, я не любил бардов никогда, думаю: вот эти барды, они все время на гитаре дрынь-дрынь, брынь-брынь... А ты знаешь, с годами я вдруг поймал себя на мысли: как это классно! Мы тут собрались компанией, ну такие, не престарелые, в общем, но какие-то взрослые, и вдруг кто-то достал гитару. И я поймал такое ощущение кайфа!..

МИТЯЕВ: Ну, пожалуй, это ведь традиции. Это вот то, что мы потеряли, а какие-то остатки из того, что было хорошего, конечно, мы их сейчас ценим. И я очень счастлив, что Грушинский фестиваль вернулся сейчас на свое место, что он распространяется. Я сейчас приглашаю своего друга, из Южной Африки он приедет, из Германии люди, которые там поют мои песни, они тоже приедут на Грушинский фестиваль. Всё, конечно, будет несколько по-другому, но основное – это умные песни для думающих людей, они, мне кажется, останутся на Грушинском фестивале.

ТИХОМИРОВ: Да. Слушай, я знаешь о чем думаю? Я думаю о том, почему одни люди сохраняются, сохраняют свое мировоззрение, сохраняют свое ощущение жизни, и, самое главное, они не предают себя, вот как ты, например. Ты же не меняешься. Нет, ну понятно, что мы всегда меняемся, но ты не меняешься принципиально.

МИТЯЕВ: Дело не во мне.

ТИХОМИРОВ: А в чем? В жене, в стране?

МИТЯЕВ: Дело в том, что в свое время я был разочарован одним очень известным человеком и рассказал об этом Леониду Алексеевичу Филатову (царство ему небесное). А он мне сказал: "Да ты просто не заметил, он с самого начала был такой". Ну, он сказал своими мощными словами. Но просто в человеке если это заложено, то, наверное, исправить это довольно сложно, для этого требуются громадные усилия. А эти усилия как раз могут предпринять и получить результат только настоящие учителя. И мы опять возвращаемся к этому.

ТИХОМИРОВ: Всё к одному, да.

МИТЯЕВ: Это просто панацея.

ТИХОМИРОВ: Скажи мне, а ты ведь встречался с Окуджавой, да?

МИТЯЕВ: Ну, я даже не понимал какой-то эпохальности этого события, но мне такое счастье представилось – сначала случайно встретиться, ездить с ним по городам и выступать в совместных концертах, был такой "Марш мира", а потом он мне написал письмо, и я стал к нему приезжать.

ТИХОМИРОВ: Окуджава написал тебе письмо?!

МИТЯЕВ: Да. И я стал к нему приезжать с Костей Тарасовым в Переделкино.

ТИХОМИРОВ: Это когда вы дуэтом пели с ним, да?

МИТЯЕВ: Да, ну играли. И потом я стал привозить к нему других людей, потому что я понимал, что я не могу ничего такого уж ему так долго и интересно показывать. А подпитываться очень хотелось, и слушать его, и общаться. Вот, поэтому Иващенко и Васильев и другие авторы…

ТИХОМИРОВ: То есть получается, он как камертон. Я просто все время думал: как в этом, таком… ну не то что неказистом, нехорошее слово, но в таком невзрачном человеке вдруг была такая внутренняя сила.

МИТЯЕВ: Ну а при чем здесь внешность? Это высокая душа, что тут говорить. И это непонятно. Это вот как раз штучный товар, необъяснимые вещи, которые у него получаются, и всё. Вот человек как-то это делает, и мы должны это ценить, мы должны создавать условия какие-то. К сожалению, пока у нас… Даже так получается, мне как-то сказал Миша Евдокимов: "А ты знаешь, что вот эти чиновники, вот эти бизнесмены, они ведь нас, артистов, за людей-то не считают?" Заплатил – ты пошел, и пой. А по большому счету то, что делал Булат Шалвович Окуджава, это самое главное в нашей жизни. Это вот Учитель с большой буквы, это учитель нации, камертон нации.

ТИХОМИРОВ: Вот ты говоришь правильно, что учителя. А ведь многие воспитаны были на песнях Окуджавы, Высоцкого, на твоих песнях, а потом превращались в этот гумус, который сейчас мы видим направо и налево.

МИТЯЕВ: Не в коня корм. Да, тут ведь, ну как...

ТИХОМИРОВ: Да, какая неприятность, да. Потому что иногда ты думаешь: ну да, ты вроде стараешься, чтобы люди становились лучше, чтобы они жили под точным камертоном, чтобы они верили в бога…

МИТЯЕВ: Я некоторое время назад посмотрел фильм "Ной". И вот откуда всё разошлось: Сим – туда, Хам – в другую сторону, Иафет – в третью. И, в общем, от этого нутра очень сложно избавиться. Есть люди-воины, вот ему надо воевать и всё, он не знает, куда это девать. И если это на защиту родины направить, может быть, это будет в правильном русле. Но вот это столкновение разных личностей, да... У нас сейчас нет этих ГПТУ. Это же было потрясающе: человек что-то умеет делать руками, но головой не сильно у него получается, а руками очень хорошо, и он приносит пользу, идет вот по этому пути. Но это должно быть сделано очень хорошо, опять же лучшие люди, лучшие мастера, они должны это культивировать.

ТИХОМИРОВ: Ты знаешь, я на тебя смотрю и понимаю, что вот не зря я тебе говорил про песни, про всё это, и не то что ты мессия, но...

МИТЯЕВ: О, господи, прости...

ТИХОМИРОВ: Прости, прости. Но мне кажется, что нам иногда не хватает, чтобы люди несли что-то. Не несли в смысле...

МИТЯЕВ: "Что ты несешь?"

ТИХОМИРОВ: Да, да. А несли что-то светлое. Я думаю, что это большая печаль, и не только в нашей стране, это везде, во всем мире, я смотрю. Гораздо легче нести, чем доносить.

МИТЯЕВ: Я об этом и говорю, что есть у нас люди, которых мы не ценим. Мы не ценим интеллект и даже, наверное, в большей степени талант, талант. Вот талант – это такая редкая вещь, нужно холить и лелеять.

ТИХОМИРОВ: Это ты хорошо сейчас сказал, да.

МИТЯЕВ: И все-таки позволять людям наслаждаться плодами этого таланта. Пастернак и другие…

ТИХОМИРОВ: Напоминаю, дорогие друзья, что в студии находится Олег Митяев – певец, бард, исполнитель авторской песни. Наш СМС-портал работает. Олег, хочу тебя расстроить: пишут и пишут, тратят свои личные деньги. Привет из Томска, из Тольятти, "Спасибо за песни", – Таня из Омска, "Добра, счастья, успехов", – Санкт-Петербург. И так далее, и тому подобное.

МИТЯЕВ: Спасибо вам большое.

ТИХОМИРОВ: И ведь понимаешь, в чем дело, нельзя заподозрить их в какой-то корысти.

МИТЯЕВ: Это у нас обмен энергией.

ТИХОМИРОВ: А, вот оно в чем дело!

МИТЯЕВ: Да.

ТИХОМИРОВ: Тогда продолжаем общаться дальше. Я, кстати, когда прочитал о том, что ты в детстве любил метать ножи, я подумал: вот откуда у тебя такая четкость мыслей и четкость слова. Не согласишься?

МИТЯЕВ: Не знаю, мне кажется, это не связано. Это просто ковбойские фильмы.

ТИХОМИРОВ: Нет, почему? Вот я, например, не любил никогда метать ножи, поэтому такой... а потом полюбил.

МИТЯЕВ: Ну, как бы такое занятие, не думал, что оно пригодится. Но в армии очень пригодилось мне.

ТИХОМИРОВ: Когда? Ну там по живым мишеням, я понимаю...

МИТЯЕВ: Ну, не то что... а просто выигрывали масло и яйца. Когда вечером все метали ножи, то, собственно говоря, наутро к нашему столу приносили дополнительный паек.

ТИХОМИРОВ: Хорошо. Ты знаешь, Олег, я понимаю, что с тобой можно говорить обо всем. И вот, прости, это мое личное мнение, я люблю одного поэта, он очень странный поэт в нашей русской литературе, потому что он был великий русский поэт, а потом стал великим пролетарским поэтом и, к сожалению, немножечко карму себе подпортил. Это Владимир Маяковский.

МИТЯЕВ: Почему подпортил? Я сегодня ехал и об этом рассуждал, что нация была такая монолитная в это время. Конечно, самый главный вопрос – какой ценой. Но вот если бы эту энергию, да в мирных целях, вот это то, чего нам сегодня не хватает.

ТИХОМИРОВ: Я знаешь про что? Просто я все время думаю – ну понятно, поэт больше, чем поэт, – что на самом деле поэты – в один момент это люди, которые могут просто тебя расслабить, в другой момент – это действительно как печень, как фильтр, который через себя пропускает все твои грязные мысли и оставляет только чистые помыслы. А вот поэт и власть? Понимаешь, вот ты же, скажем так, ты работаешь и работаешь, ты творишь и творишь. Ты ведь не появляешься на съездах одной партии, другой партии, ты не призываешь… ты призываешь просто своим творчеством. А я вот думаю: с другой стороны, понимаешь, нужно квартиру, нужно детям помогать, нужно деньги зарабатывать. Вот как здесь совместить приятное с полезным?

МИТЯЕВ: Ну, к счастью, у меня такой вопрос никогда не стоял по поводу денег, потому что я всегда легко разгружал вагоны, когда надо было заработать, или рисовал что-то, или подрабатывал, и нет проблем. Это очень большой вопрос, куда деть столько денег. Хотя сегодня все думают, как бы их сохранить. Но я задавался этим вопросом, я прикидывал, сколько денег мне нужно для полного счастья, – шесть тысяч четыреста, как в классике это отражается? Ну так два миллиона долларов, я думаю, а дальше уже как бы и некуда. И я искал таких людей и, знаете, нашел. Нашел одного человека, у которого есть сотни миллионов долларов.

ТИХОМИРОВ: Так.

МИТЯЕВ: Да. И этот человек решил помогать детям во всем мире. Он там в Африке какие-то племена пытался обеспечивать...

ТИХОМИРОВ: Подожди, это наш?

МИТЯЕВ: Ну, он наш, белорусский, но уже уехал в Чикаго. И как ни странно, значит, у нас в Челябинске есть клуб, который называется "Светлое прошлое", а у него называется фонд "Светлое будущее". И я ему говорю: между этим должно быть настоящее. И придумал слоган: "Всё настоящее – детям". И вот теперь в Челябинске у нас есть такая ассоциация "Всё настоящее – детям", и, я просто мечтал, есть такая возможность собирать детей в трудной жизненной ситуации и заниматься с ними английским, театром, кино, пение, хор. Вот это всё в Челябинске происходит. Пока это 170 детишек только, но...

ТИХОМИРОВ: Подожди, а этот миллионер помогает?

МИТЯЕВ: Да, без этого бы ничего не произошло. Но в результате сейчас в эту ассоциацию уже вошло около 40 городов, уже сейчас больше, конечно. Мы собираем этих преподавателей, с ними тоже занимаемся, собираем родителей, уже педагоги занимаются с родителями, потому что они домой уходят, а потом приходят опять никакие. Ну это потрясающе, что вот такой есть коллектив в Челябинске, который этим занимается, и я пытаюсь как-то... ну, помогать. Хотя это называется Фонд Олега Митяева, но как бы я только... не мешаю лучшим преподавателям нашей области заниматься с детьми, так скажем.

ТИХОМИРОВ: Ну да. А тебя все-таки тянет на родину, не отрываешься?

МИТЯЕВ: Конечно, конечно. А уже никуда не деться мне от моего родного Челябинска, потому что у нас там есть еще такая потрясающая затея, называется премия "Светлое прошлое". И наших великих земляков – это Градский, Масляков, Пороховщиков, Юра Гальцев, Анатолий Карпов, Сергей Макаров, космонавт Сураев – под 100 человек мы уже наградили. Потрясающие люди. Я как-то это рассказывал в Чите, говорю: вот смотрите, кто у нас. Я говорю: а у вас-то кто родился? – так уже я свысока. И мне говорят: "У нас? Чингисхан..." Срезали. То есть в каждом городе есть великие люди, но вот у нас в течение десяти лет мы наградили почти 100 человек. Олимпийские чемпионы там, волейболисты...

ТИХОМИРОВ: Слушай, это класс!

МИТЯЕВ: Это потрясающе, конечно.

ТИХОМИРОВ: Нет, а самое главное, когда я знаю, что у меня на соседней улице родился человек, который стал лицом страны...

МИТЯЕВ: Да. И именно поэтому эта премия называется "Народная премия "Светлое прошлое". Потому что люди нам сообщают, кто у них сосед, и потом приходят его преподаватели, соседи, друзья детства. Это такая передача "От всей души"...

ТИХОМИРОВ: Олег, ты знаешь, я вдруг подумал, я, конечно, понимаю, что такая абсурдная история, но я вдруг подумал, что... прости, ничего личного... что взять действительно, ну, жидкость у известных, хороших людей, которые честны, которые чисты. У нас много женщин, которые не могут родить детей...

МИТЯЕВ: Это просто Жириновский какой-то, просто Жириновский... Нет, дело в чем? Дело в том, что, конечно, давайте не будем заворачивать в эту сторону, дело в том, что клонировать хороших людей можно другим путем. Потому что, конечно, я считаю, что порода – это одна из сложных, таких основополагающих вещей, которые преодолеть очень сложно. Но я, как дятел, возвращаюсь, что есть такие люди, это учителя. Это учителя, которые могут сформировать в человеке правильное. И опять, чтобы клонировать хороших преподавателей, надо открывать институты, открывать семинары и искать таких людей по всей стране.

ТИХОМИРОВ: Нет, Олег, я тебе скажу, что просто это такая больная тема, я не хотел ее трогать еще раз, но, понимаешь, мой приятель недавно стал директором большого-большого лицея, молодой парень, ему тридцать с небольшим лет. И он говорит: "Ты не представляешь! Конечно, есть очень хорошие учителя. Но по большому счету даже те молодые учителя и учительницы, которые приходят к нам, они все заражены вот этим вирусом советской школы: дидактика и тому подобное".

МИТЯЕВ: Но у них есть другое. Дело в том, что они блаженные люди. Просто больше, кроме них, воспитанием заниматься некому, потому что нормальный человек на такую зарплату, при таком отношении к преподавательскому труду не пойдет.

ТИХОМИРОВ: Олег, скажи мне, почему ты отдал песню? Вот сейчас прозвучит песня, почему она не твоим голосом исполняется?

МИТЯЕВ: Ну, я использую семейное положение. Моя жена – артистка Театра Вахтангова, и она тоже поет, и ей нужно какой-то находить выход. И вот она записала альбом моих песен. Ну, нравится человеку...

ТИХОМИРОВ: Нравится... Сейчас послушаем.

МИТЯЕВ: Вот как поют вахтанговцы. (Звучит песня.)

ТИХОМИРОВ: Олег, ну что я тебе могу сказать? А жена добавила нотки...

МИТЯЕВ: Кстати, нотки там добавил еще и гитарист Родион Марченко, который играл на гитаре, у которого вчера родился сын Иван. Мы поздравляем от всего нашего коллектива.

ТИХОМИРОВ: Родион, не останавливайся на достигнутом.

МИТЯЕВ: Это третий ребенок вообще у него. В общем, мы работаем в коллективе...

ТИХОМИРОВ: Ну а скажи мне, вот супруга исполнила твои песни. Понимаешь, в чем дело, ведь песня – это как ребенок. Вот автор напишет текст, и я, например, мне надо его показать зрителю, я переправляю две строчки. В это время какая-то женщина бежит, орет: вы две строчки сказали не так...

МИТЯЕВ: Да-да-да. Но все-таки чувство восторга, когда твою песню исполняет Григорий Лепс, или Валерия, или Кобзон с хором МВД, или, я не знаю, Макаревич. В общем, сейчас выходит четвертый альбом "Митяевские песни", там есть такие эксперименты!.. Просто ты, как ты хотел, уже спел. Поэтому...

ТИХОМИРОВ: Эксперименты, да. А ты не боишься экспериментов?

МИТЯЕВ: Нет, поэтому они пускай поют, как хотят. И поэтому я только смотрю и наслаждаюсь.

ТИХОМИРОВ: А скажи, Олег Митяев мог бы, например, взять и постричь свои волосы?

МИТЯЕВ: Я мечтаю об этом, мне так надоело... Надо какой-то случай, поспорить на что-нибудь.

ТИХОМИРОВ: Нет, я просто подумал вдруг: ну надо же меняться. Хотя борода – очень хорошо.

МИТЯЕВ: Нет, вы знаете, если преподавателям в нашей стране повысят в 30 раз заработную плату...

ТИХОМИРОВ: Ты сейчас напрямую к президенту обращаешься, да?

МИТЯЕВ: …да, и Ямбургу дадут институт педагогический огромный в Москве – я постригусь налысо.

ТИХОМИРОВ: Черт, денег нема... Но я бы хотел видеть эту картину. Все равно актерский кураж, его никуда не денешь. Хотя ты скрываешь его под маской такого благополучия, такой иронии... иногда не хочется выйти и сказать: "To be, or not to be"?

МИТЯЕВ: Дело в том, что, конечно, я долгое время хотел быть и актером тоже, я пытался сняться где-то в кино, и, когда поступал в ГИТИС, я предполагал, что я, может быть, буду где-то играть. Но в конце концов я понял, что я не люблю театр, я не люблю актерство, мне это далеко не близко. Потому что я люблю естественность, я хочу оставаться самим собой. А так сыграть, чтобы казалось, что ты остаешься самим собой, таких людей не много талантливых. Поэтому я счастлив, что мне предоставлена возможность выйти на сцену сегодня в ДК "Москвич", а завтра в Одинцово у нас концерт. И не надо ничего играть, пришел и попел.

ТИХОМИРОВ: И напоследок. Ты понимаешь, в чем дело, вот всё хорошо, песни, например, замечательные, за тобой идет молодежь, люди…

МИТЯЕВ: Ух!

ТИХОМИРОВ: А что дети, вот твои личные дети? Как они относятся к папе Олегу, который, оказывается, поет песни, сочиняет музыку?

МИТЯЕВ: Ну, относятся по-разному. И, конечно, жалко, что я плохой воспитатель.

ТИХОМИРОВ: Да ладно!

МИТЯЕВ: Плохой воспитатель, потому что никто по моим стопам не идет.

ТИХОМИРОВ: А что такое?

МИТЯЕВ: Значит, Филипп, у него тяжелый рок, у него первый альбом называется "Тяжелая наследственность".

ТИХОМИРОВ: Ты знаешь, какое хорошее название...

МИТЯЕВ: Да. Из-под палки Саввушка занимается гитарой, но мне кажется, у него есть данные, и он всё больше это, надеюсь, полюбит. Даша в 14 лет стоит на распутье. А старший, он рожает и рожает, и у меня уже трое внуков, ему некогда заниматься музыкой.

ТИХОМИРОВ: Вот черт! Ты понимаешь, я тебе и говорю: клонирование...

МИТЯЕВ: Но он работает в фонде в Челябинске.

ТИХОМИРОВ: Да, ну это тоже хорошо.

МИТЯЕВ: Да. Конечно, вот Ильменский фестиваль, всех приглашаю и буду рад, летом, и на Грушинский фестиваль тоже, вот сейчас, я надеюсь, он пройдет мощно, красиво. Евтушенко приезжал в этом и позапрошлом году к нам на фестиваль, и в этот раз, надеюсь, приедет.

ТИХОМИРОВ: Да ладно! А такой он боевой...

МИТЯЕВ: И вообще поэты, поэтическая составляющая расширяется.

ТИХОМИРОВ: Скажи мне, а о чем сейчас пишут современные поэты?

МИТЯЕВ: Ну, это всегда новость, поэтому сказать, о чем, нельзя, но это всегда новость. И Вера Полозкова для меня просто...

ТИХОМИРОВ: Вера? Она сидела здесь, и я влюбился просто в нее.

МИТЯЕВ: Да? И я тоже. Мы, Верочка, признаемся тебе в любви.

ТИХОМИРОВ: Она просто чума... А скажи мне, есть, кроме Веры Полозковой, еще на кого нам оставить страну?

МИТЯЕВ: Ну, у нас вообще есть такие люди, но мы их не слышим. Например, Юрий Казарин, мало кто знает такого поэта, в Екатеринбурге. И его товарищ Борис Рыжий (царство ему небесное). А вот мы не слышим этих поэтов, нам негде это послушать, к сожалению.

ТИХОМИРОВ: Ну да, стадионы закрыты, ну или на них играют в футбол.

МИТЯЕВ: Там выступают другие люди, другой ориентации...

ТИХОМИРОВ: Не будем трогать их, иначе сейчас мы вляпаемся... Я все время, знаешь, себя хватаю за язык и говорю: Вадя, молчи, вот сиди и молчи...

МИТЯЕВ: Молчащий ведущий...

ТИХОМИРОВ: Да-да. Тогда я буду издавать какие-то другие звуки, и это еще неприятнее будет и неприличнее. Республика Татарстан нам пишет: "Привет, Олег. Я Акмал, отделочник из Казани. А можно песню "С добрым утром, любимая"? Спасибо".

МИТЯЕВ: Ну, мы сейчас уже не успеем. А вот если вы придете в ДК "Москвич" вечером, я спою.

ТИХОМИРОВ: Ну, Акмал уже не сможет... А мы можем что-нибудь такое а капелла? Я могу подпеть даже. Правда, у меня со слухом...

МИТЯЕВ: Нет-нет-нет. Дорогой Акмал... В каком городе?

ТИХОМИРОВ: В Казани.

МИТЯЕВ: Мы приедем обязательно, в Казани мы бываем довольно часто.

ТИХОМИРОВ: Вот это хорошо, вот сейчас хорошо сказал, Олег. Слушай, и напоследок скажи мне, я сегодня, знаешь, всех мучаю. Я хочу тебя спросить: а любовь, как она, еще есть?

МИТЯЕВ: У меня есть песня на новом альбоме, она называется "Критическая масса", и там говорится о том, что любовь – это атомная бомба. Собственно говоря, две половинки когда соединяются, то получается атомная бомба. А если только одна половинка, взрыва не происходит. А взрывы в нашем возрасте – это уже, конечно, не приведи господь...

ТИХОМИРОВ: Это да...

МИТЯЕВ: Но что-то еще шевелится... в груди.

ТИХОМИРОВ: Я понимаю, то есть постукивает так иногда, говорит: Олег, Олег... Олег, огромное тебе спасибо, что ты пришел. Спасибо тебе за твои песни. И ты знаешь, вот Республика Башкортостан пишет: "Спасибо, Олег, вам за добрые слова об учителях". И я думаю, что, конечно, сегодняшний спич твой, ты несколько раз порывался, и я понимаю, что это больная тема.

МИТЯЕВ: Да, конечно, конечно, это главная тема.

ТИХОМИРОВ: И я думаю, что это очень важная тема.

МИТЯЕВ: Национальная идея. Ну, я не знаю, что такое национальная идея, но образование и воспитание – это важные вещи.

ТИХОМИРОВ: И, Олег, конечно, я тебя прошу об одном. Я понимаю, что годы берут свое, как ты мне сказал, я даже поперхнулся, когда узнал, сколько тебе лет. Сейчас, знаешь, думаю: правда, не врет... Если волосы начнут седеть на голове, не надо их красить.

МИТЯЕВ: Так мы договорились состричь...

ТИХОМИРОВ: А это потом, это будет следующий шаг. Друзья, у нас в студии был Олег Митяев. Спасибо большое, до встречи! Ну и, естественно, будьте позитивными и пойте песни Олега Митяева. Пока!

МИТЯЕВ: До свидания!