Мастера спорта Виталий Петров и Оксана Косаченко в гостях у "Спортивного канала"

НЕЦЕНКО: К нам пожаловал гордость "Формулы-1" Виталий Петров собственной персоной, закончил сезон и готов ответить на все наши вопросы. Ну, и естественно, главный спутник Виталия - Оксана Косаченко, менеджер гонщика, она тоже сегодня с нами. Очень приятно, что вы все добрались. И открою вам небольшую тайну: Виталий к нам пришел, уже пообщавшись с журналистами в огромном количестве, ответив на кучу каверзных вопросов. Мы придумали не только каверзные, но и простые.

КУДРЯШОВ: Спешим поздравить, что тайна наконец-то открылась. Сегодня официально объявили о продлении на два года контракта с Renault. Поздравляем вас!

ПЕТРОВ: Спасибо.

КОСАЧЕНКО: Я вам открою секрет, он узнал за сутки до того, как была объявлена пресс-конференция, потому что мы до последнего момента еще обсуждали детали.

НЕЦЕНКО: Виталий, как справлялись с этой неопределенностью? Старались от этого отключиться?

ПЕТРОВ: Я знал, что у меня замечательный менеджер и мне не за что волноваться, она делает всю работу. Я спокойно уехал в отпуск, делал дела. Нет, конечно, нервничал, все нервничают, это естественно. Мы к этому шли и рады, что все закончилось хорошо.

НЕЦЕНКО: Чем занимались в отпуске? Я знаю, что есть много ограничений для гонщиков "Формулы-1", чем не надо заниматься, чтобы не получить какой-нибудь вынужденной травмы. Я знаю, что Виталий любит всякие экстремальные штуки?

ПЕТРОВ: Да, я вынужден сейчас отказаться от экстремальных всяких видов - это снегоходы, горные лыжи, беговые лыжи, они очень хорошую тренировку дают, но от этого я должен отказаться, потому что я не могу больше рисковать собой и своей карьерой. Я много людей подставлю, если что-то пойдет не так.

НЕЦЕНКО: Оксана, как долго длились переговоры? Как много времени занял этот процесс, сколько терпения и нервных клеток потратили?

КОСАЧЕНКО: К сожалению, нервные клетки, как говорят, не восстанавливаются, а, значит, их нельзя сосчитать. Я думаю, что сколько-то еще осталось. Процесс длился с последней недели августа, когда мы, собственно, вступили в фазу серьезных переговоров. Но до окончания сезона мы так и не могли точно понимать, согласится ли команда (которая теперь называется Lotus Renault GP) сотрудничать в дальнейшем с Виталием. У команды менялись планы, ближе к концу сезона у команды также появилась необходимость реорганизации структуры, это тоже заняло какое-то время и несколько замедлило переговорный процесс. Я не могу сказать, что он был очень сложный, потому что он был очень необычный. Как мы уже заявили, Виталий Петров не подписал финансовый контракт с командой Lotus Renault GP. Это совершенно другая история. Это история об установлении взаимоотношений, о воспроизведении, о том чтобы создать нужную аудиторию, базу, чтобы "Формула-1" развивалась в России. Это большая миссия, которую мы на себя берем вместе с владельцами команды, с компанией Geni Capital и со всеми людьми, которые поддерживают Виталия в Питере, Выборге, Москве, со всей группой людей, которые с ним работают. Поэтому это был очень необычный контракт, и его было сложнее обсуждать, чем обычный гоночный.

КУДРЯШОВ: Вопрос к Оксане и Виталию. Скажите, можно ли это называть - продление контракта авансом? Или все-таки это за заслуги?

КОСАЧЕНКО: Я бы сказала, что часть все-таки относится к заслугам Виталия. Об этом сегодня на пресс-конференции сказал руководитель команды Эрик Буйе. Он подчеркнул, что спортивная составляющая легла в основу контракта, а на нее будет нанизываться уже все остальное - политика, маркетинг, коммерция. Но поскольку на сегодня есть только спортивная база, то все остальное пока только виртуально. Так что нам еще предстоит всё это нанизать. И в этой части, кстати, к большому сожалению, Виталий нам уже не поможет, он может помочь, только показывая постоянно высокие результаты.

НЕЦЕНКО: У меня сразу вопрос. Самый главный пункт контракта, который меня лично интересует, как болельщика "Формулы-1". В контракте прописано, что Виталий не считается твердым вторым номером в Renault. Есть какой-то статус, обозначен?

КОСАЧЕНКО: В команде нет статусов, в команде все четко зависит от результатов, которые конкретный гонщик показывает на конкретном этапе. Понятно, если Роберт боролся бы сейчас за победу в чемпионате, а Виталий шел впереди, это была бы последняя гонка сезона. Однозначно ему не надо никаких командных указаний, это совершенно здравый смысл показывает.

ПЕТРОВ: Без вопросов я бы ему помог.

КОСАЧЕНКО: А если складывается так, что они выступают на равных? На сегодня мы понимаем, что Роберт по итогам 2010 года был быстрее Виталия, сильнее его, опытнее Виталия. А как будет складываться ситуация в 2011-м и, тем более, в 2012 году, - мы посмотрим. Мы знаем, что в 2011 году Роберт однозначно будет напарником Виталия. Как будет в 2012 году, мы пока не можем предсказать.

КУДРЯШОВ: Возникает вопрос: как теперь быть с командной тактикой?

КОСАЧЕНКО: Командную тактику команда определяет.

ПЕТРОВ: Я думаю, что каждый будет за себя бороться. Крайний случай, если один пилот будет ехать первым, а другому нужна будет помощь для победы в чемпионате. Помимо этого, я думаю, каждый должен бороться за себя.

НЕЦЕНКО: GP2 - это совершенно другие гонки, во многом отличаются от "Формулы-1". Ты пришел в "Формулу-1", а здесь совершенно другие партнеры, совершенно новые люди. В GP2 ты был среди фаворитов, к тебе было совершенно другое отношение, здесь ты один из многих, которому нужно себя находить в больших призах. Твои первые ощущения, твои эмоции?

ПЕТРОВ: Это совсем другая и более большая работа. В GP2 всего лишь человек 20 в команде и всего лишь 1-2 инженера, с которыми тебе предстоит работать. И всё. Тебе не нужно что-то делать, какие-то новые части делать для GP2. В "Формуле-1" все иначе. Ты делаешь, ты как бы помогаешь инженерам в постройке нового автомобиля. И поэтому "Формула-1" - это большой мир, в который я попал в этом году и только начал понимать, как он вообще работает.

НЕЦЕНКО: Виталий, но по эмоциям, по фону что ты ощущал, самое главное? Все-таки, подъем, наоборот?

ПЕТРОВ: Конечно, пришибло. Даже, когда сел в эту машину и нажал первый раз на газ и на тормоз, и проехал быстро в поворот. Все было иначе, окружение, как люди относятся, как работает команда.

КОСАЧЕНКО: Вы меня спросите, я вам скажу. Когда он сел первый раз в эту машину, я помню хорошо тесты в Валенсии┘ Он сел, выехал, мы очень волновались, что он не поедет. А когда Виталий вышел, говорит: "Слушай, ущипни меня, я не верю, что это состоялось". Просто сейчас он уже успокоился, очень много всего перекипело.

КУДРЯШОВ: Вы провели целый сезон на трассах чемпионата мира в первой "Формуле". На какие трассы вы бы хотели вернуться сейчас и что-то сделать, может быть, по-другому?

ПЕТРОВ: На все. Потому что на каждой трассе был какой-то не то, чтобы минус, а просто мог проехать лучше. Даже после гонки я уже мог сесть за руль на квалификации, уже знал, как по-другому проехать.

НЕЦЕНКО: Виталий, у каждого гонщика "Формулы-1" есть свой инженер, с которым нужно обязательно много-много общаться. Он, я так понимаю, стал уже вашим близким родственником, судя по всему. Сколько вы с ним времени провели? И общение с ним занимает гораздо больше времени, даже чем с Оксаной?

ПЕТРОВ: Ну, да, потому что это тот человек, с которым ты общаешься, в основном, по поводу машины, а он уже дальше общается с людьми. Но с этого года у меня новый инженер будет. Марк Слейд ушел в "Мерседес". Нового инженера зовут Айо, я с ним тоже весь год работал. В данный момент он мне, кстати, прислал сообщение с поздравлением. Он тоже подписал контракт, сейчас он отдыхает в Японии (улетел на Новый Год), и мы с ним уже встретимся в следующем году.

НЕЦЕНКО: А какой будет новая машина в новом сезоне, или какой бы вы хотели, чтобы она была?

ПЕТРОВ: Быстрой. Очень важно, чтобы машина была быстрой. Но сейчас, пока машина не выйдет на стартовую решетку в Бахрейне, об этом тяжело говорить, будет ли она быстрая.

НЕЦЕНКО: Но, на самом деле, я так видел, что GP2 ставит задачу бороться за кубок конструкторов, это так?

ПЕТРОВ: Всегда ставят задачу.

НЕЦЕНКО: Нет, это понятно, всегда все команды ставят.

КОСАЧЕНКО: На сегодняшний день президент команды Жерар Лопес говорит, что в следующем сезоне команда будет способна бороться за pole position и подиумы.

НЕЦЕНКО: Ну, это самое главное, потому что нам-то, естественно, с баллистической точки зрения хочется переживать за Виталия Петрова, который претендует на самые высокие места. И, касаясь вопроса отдыха. Сейчас, Виталий, ты очень много времени провел именно в этой формулической кухне. Как-то удавалось отвлечься на что-либо? Или этот сезон ты полностью пожертвовал всем свободным временем только радио "Формулы-1"? Если удавалось на что-то отвлечься, расскажи, на что?

ПЕТРОВ: Ну, другого времени не было просто, ни возможностей, даже и не хотелось. Меня Оксана заставила перед гонкой в Бразилии съездить в Россию. Я сказал: "А что мне там делать? Я не поеду, у меня через неделю гонки". Ну, как бы по делам нужно было обязательно съездить.

КУДРЯШОВ: А чемпионат мира по футболу не смотрели?

ПЕТРОВ: Конечно, смотрел. В воскресенье приезжал в отель, после гонки даже помню и смотрел. Если по телику не показывали, искал по Интернету прямую трансляцию.

НЕЦЕНКО: Виталий, я знаю, что вы поклонник "Барселоны" и "Реала". Объясните, пожалуйста, как в одном человеке уживается любовь к "Реалу" и "Барселоне", абсолютно двум антиподам испанского чемпионата?

ПЕТРОВ: На самом деле, это не так. Я вообще люблю смотреть красивый футбол. То есть, для меня, в первую очередь, это Россия. Очень хочу, чтобы она боролась за чемпионство в 2018 году, надеюсь, что это случится. Я не болею за какую-то единую команду, я люблю отдельных игроков. "Барселону" люблю, как она играет, как она умеет держать мяч, там у меня нет любимого игрока. То, что она сделала с "Реалом"┘

НЕЦЕНКО: Что это? В "Формуле-1" можете аналогию провести, что это было?

ПЕТРОВ: Это отставание на один круг.

КУДРЯШОВ: Или вылет с трассы в отбойник.

НЕЦЕНКО: Я знаю, что на одном из Гран-при, по-моему, это было в Стамбуле, вы встречались с одним из ведущих хоккеистов российской сборной Александром Радуловым. У вас дружба с ним? Или он просто приехал и решил с вами пообщаться?

ПЕТРОВ: Он просто приехал по приглашению посмотреть "Формулу-1", и мы нашли время пообщаться. Я ему многое показал, руль показал, боксы показал.

НЕЦЕНКО: Он не сказал, что, "может быть, поменяемся ролями"?

КОСАЧЕНКО: Нет, он сразу сказал, что он слишком большой для этой машины.

ПЕТРОВ: Я, на самом деле, сам тоже играю в хоккей. Я играю сейчас в Выборге, играем со своими людьми, которым я могу доверять, которые не будут бить по ногам и причинять мне какую-то травму. То есть, мы играем с теми людьми, которые знают, что трогать меня нельзя, то есть, я могу просто пробежать и гол забить.

НЕЦЕНКО: Я знаю, что матчи гонщиками "Формулы-1" проводятся на регулярной основе. Там есть тоже некий кодекс не трогать друг друга?

КОСАЧЕНКО: Ничего подобного! Каждый раз он говорит, что "все ноги отбили, больше не пойду". И опять идет.

ПЕТРОВ: Да, там все равно отбивают ноги. Конечно, команду соперника мы всегда предупреждаем, что у нас гонка, и если они будут бить по ногам, мы вынуждены будем остановить игру и уйти домой.

НЕЦЕНКО: К Оксане вопрос. Менеджер гонщика - это щит от всего негативного, это человек, который защищает пилота от всего плохого, что может случиться. Как часто приходилось исполнять роль этого щита в прошедшем сезоне?

КОСАЧЕНКО: Каждый день. "Формула-1" - достаточно жестокий вид спорта. Я не успела войти, как меня поприветствовали словами: "Ну, у вас и акулья хватка". На самом деле, ситуация такая, что во время этапов "Гран-при" самая главная задача - создать гонщику комфортные условия, чтобы он занимался со своим инженером, чтобы он ни о чем не думал. Каждый день возникает масса каких-то непонятных ситуаций. Знаете, все, кто приезжает, им обязательно необходимо придти в боксы, и они начинают долбать тебя по телефону, по 500 СМС в час. Если ты их не проводишь, то тебе посылают проклятья. Потом им непременно надо лично передать подарок Виталию Петрову. Это тоже надо сделать обязательно лично, они будут ждать часами, годами. Самый смешной подарок я даже ему не отдала. В начале сезона подарили упаковку семь миллилитров, вдумайтесь, семь миллилитров духов "Феррари". На последнем этапе я поняла, к чему это, понимаете? Проблема в том, что, когда этот подарок посылали, духи выветрились и осталась одна баночка. Я никак не могла понять, специально это сделано или нет ┘

КУДРЯШОВ: А хоть один подарок понравился Виталию или нет?

ПЕТРОВ: Да, мне ремень интересный привезли. В округе всего ремня были машинки, интересно. Болиды "Формулы-1" и кожаные. Сегодня прислали формульную флэшку, 4 мБ, там было записано видеопоздравление от болельщиков. Ну, открытки, естественно.

НЕЦЕНКО: Виталий, я так понимаю, подарки уже, по большей части, дарят персональные.

КОСАЧЕНКО: Мне больше всего понравился огромный том Шекспира, я его с удовольствием читаю на английском языке.

КУДРЯШОВ: Насколько огромный талмуд?

КОСАЧЕНКО: Этот талмуд на английском языке Виталику на день рождения подарили. Ну, зачем ему Шекспир на английском языке?

ПЕТРОВ: Я все увезу домой. Я все подарки забираю.

НЕЦЕНКО: Болельщики, Виталий, я так понимаю, вас совсем не оставляют в покое? Они вежливые? Особенно во время формулического уикенда.

ПЕТРОВ: Во время уикенда до меня вообще невозможно дотронуться, и они это понимают.

НЕЦЕНКО: Виталий, вы обмолвились о том, что проехали в столичной подземке. Мне очень интересно, узнали ли вас и как люди реагировали?

КУДРЯШОВ: Как вы туда попали, начнем с этого?

ПЕТРОВ: Я был в офисе, где мы с Оксаной Павловной подписывали контракт, отсылали его. А потом она говорит: на такси или на метро? Я-то люблю на метро ездить, потому что это быстро. На машине сейчас по Москве ездить ужасно. Я как-то и не люблю быстро ездить по городу. Но суть в том, что я люблю быстро добираться и быстро делать все свои дела. Например, если выгоднее, быстрее и комфортнее доехать на метро, это было в этот раз правильным решением. Я был в шапке. Если честно, я пытался не смотреть никому в глаза. Но вроде все равно на меня смотрели, стеснялись подойти, или, может быть, не верили, что это я.

КОСАЧЕНКО: А мне запомнился один эпизод. Мы зашли перекусить в ресторан в большом торговом центре, заказали свои салаты с пиццами, поели, уже выходим┘ Целый час нас ждала семья болельщиков, когда мы поедим.

ПЕТРОВ: А мы даже не видели их.

НЕЦЕНКО: Оксана, как часто приходится быть еще и психологом для Виталия?

КОСАЧЕНКО: Мы просто уже так давно вместе, что я, например, чувствую: он садится в машину утром, когда мы выходим из гостиницы, можно сразу по его настроению понять, что лучше - разговаривать с ним или лучше молчать. Если он включает громко радио, а еще отдельно себе в ушки засовывает наушники, еще другую музыку слушает, то, знаете, лучше на заднем сиденье подождать. Мы когда только начинали карьеру, еще в младших сериях выступали, нам советовали в некоторых командах обратиться к психологу, чтобы психолог поработал с Виталием. Но у нас очень умный папа Виталика, он сказал, что не надо этого делать, потому что его индивидуальность сотрется, его стандартизируют. Поэтому мы от профессиональных психологов принципиально отказались. То есть, если нужна какая-то психологическая подготовка, Виталик благополучно звонит папе, поговорит с папой, пообщается, чего-то там на кого-то лишний раз громко скажет, как правило, на меня, потому что я под рукой.

ПЕТРОВ: Этот год был самый тяжелый, потому что на нас давила и пресса, и со стороны команды требовали от нас результатов. Ну, слава богу, все.

КОСАЧЕНКО: Я думаю, этот двухгодичный контракт очень важен с точки зрения создания комфортных условий для Виталия. Если у нас есть два года, чтобы заниматься созданием маркетинговой, коммерческой базы: поиском денег, развитием понимания людей - что такое "Формула-1", то можно ставить цель и спокойно ее добиваться. На него не будет давить это, потому что я помню одну историю. Мы летели с какой-то далекой гонки, из Сингапура что ли, летели через Катар и остановились в аэропорту, у нас там пересадка. Я выглядываю, где Виталик, нам уже идти, на следующий рейс садиться. И вдруг я вижу, что он стоит в "Duty Free" в углу и такого бронзового Будду гладит. Может, хоть ты мне поможешь это проклятие снять. Мне было так трогательно, просто до слез. Была волна невезения, это бывает. И здесь никакая психология┘ Ну, что тебе скажут: расслабьтесь, у вас все хорошо. Ну, что это такое? Сам сильнее становится, трудности закаляют характер.

КУДРЯШОВ: На каких местах летаете в самолете, бизнес-классом?

КОСАЧЕНКО: Да.

НЕЦЕНКО: Я читал одну историю, эконом-классом летел из Китая, по-моему?

ПЕТРОВ: Ну, я раньше, конечно, весь 2009 год летал эконом, но очень тяжело лететь, особенно то, что я длинный. Если бы я был маленький, то разницы-то нет.

НЕЦЕНКО: Понятно, что не совсем удавалось поначалу, разные причины: и дебют, и много ожиданий, в первую очередь, в России, потому что для России это событие - появление российского пилота в "Формуле-1". Как сами справлялись с этим? Я так понимаю, у вас есть какие-то для себя уже определенные упражнения. О вас в больших призах отзываются, как о человеке, который легко держит психологические удары, и с психологией у вас проблем нет?

ПЕТРОВ: Я просто об этом не думаю, не говорю и пытаюсь, чтобы мне вопросы эти не задавали. Я же могу себя как и успокаивать, так и накрутить очень быстро и начать нервничать. Иногда я иду на встречу какую-то с важными людьми, я себя перекручиваю, начинают руки потеть, а потом думаю: чего я себя так накручиваю, надо расслабиться, да и все.

КУДРЯШОВ: А во время гонок были какие-то моменты, когда накрутилось?

ПЕТРОВ: Да ты всегда накручиваешь. Ложишься спать, начинаешь думать, кости, руки мять, щелкать, потом переживать, а потом: все, хватит, надо спать. Выдохнул, закрываешь глаза и ложишься спать.

КУДРЯШОВ: А во время самой гонки?

ПЕТРОВ: Нет, там приходят мысли, но там ты уже едешь гонку, ты концентрируешь на каждом повороте. Бывает такое, например, у меня бывало в GP2: я еду первым и у меня вдруг мысль приходит, что я на подиуме. Ну, знаете, она так быстро, мгновенно┘ Нужно думать о повороте, а после финиша уже будем радоваться. Это и есть - концентрация.

НЕЦЕНКО: Я почитал одно интервью, и там рассказывается, что у вас даже был специалист по диете, который говорил, что надо есть, что спать перед гонкой вам нельзя.

ПЕТРОВ: Это не так.

НЕЦЕНКО: Здесь нет каких-то универсальных методов, это чисто индивидуально в каждый определенный момент что-то должно┘

КОСАЧЕНКО: Я даже думаю, что у каждого пилота индивидуально. У нас партнером в "Гран-При 2" был Ромэн Грожан, он перед каждой гонкой загонялся, бегал, за полтора часа до старта гонки он начинал бегать, он приходил потный уже такой. А Виталик наоборот.

ПЕТРОВ: Я разогревался по-другому. Я, например, не любил уставать перед гонкой, то есть, мне лучше отдохнуть, а потом за 40-50 минут начинать разминаться. Но все равно ты должен свой организм привести в действие, разбудить его.

НЕЦЕНКО: Оксана, вы говорите о том, что сняли квартиру в Оксфорде, в Англии, чтобы рядом быть с менеджером Виталию? Сейчас Виталий обмолвился о том, что менеджер поменялся.

КОСАЧЕНКО: Мы, наверное, говорили про инженера, а не про менеджера. Чтобы рядом быть с командой, потому что команда находится в Оксфордшире, неподалеку, поэтому Виталий в начале января туда поедет. Ему там много, что надо сделать перед тестами. Для этого будет использован январь, а уже потом начнутся подвижки по всему миру, в первые дни февраля уже тесты.

ПЕТРОВ: Да, в первую очередь, удобно с командой быть всегда, если они тебя позовут, там полчаса езды от них. А во-вторых, перелеты, которые у нас есть, когда мы летаем. С Англией очень просто летать, всегда прямой рейс. И все равно ты на одном месте больше трех-четырех дней не сидишь.

НЕЦЕНКО: Я хотел уточнить. Все-таки испанская Валенсия - уже прикипели к тамошним условиям?

ПЕТРОВ: Я почему Испанию выбирал тогда? Потому что это моя команда. Я ее начал выбирать, потому что там жарко и очень хорошо тренироваться, подготавливаться к какой-то жаркой гонке. Я уже говорил, что, если мне нужно будет перед Малайзией, перед Сингапуром потренироваться в жаре, я просто уеду в какую-нибудь Барселону, в Испанию, к своему тренеру, с которым я много лет провел, и буду там спокойно бегать и готовиться. Буквально за 3-4 дня, этого, в принципе, достаточно будет.

КОСАЧЕНКО: Просто Валенсия очень неудобна с точки зрения логистики, никакие рейсы не летают, все время с пересадками приходилось летать: три пересадки, чтобы попасть в Лондон. И ты прилетаешь в двенадцать часов. Или, наоборот, в шесть утра надо вылетать, пока доберешься, уже полдня прошло. Поэтому здесь все это очень важно для Виталия с точки зрения социализации.

ПЕТРОВ: Да, в Испании тоже надо было учить испанский язык, а сейчас все в Англии говорят на английском. Буду практиковать свой английский язык.

НЕЦЕНКО: К другой теме переходим. Все-таки для болельщиков "Формулы-1", для меня в том числе, есть такие ярки картинки вашего выступления в этом сезоне - битва с Хэмилтоном. И я как раз хотел спросить про кулак Алонсо.

ПЕТРОВ: Это был не кулак Алонсо, если нас просто не видят телезрители, это как бы три пальца, и он показывает, это итальянская фишка.

КОСАЧЕНКО: Это типично испанско-итальянский жест.

НЕЦЕНКО: Я, например, честно говоря, удивился, Виталий, вы какие испытали ощущения? Вдруг подъезжает гонщик, вы спокойно делали свое дело?

ПЕТРОВ: А я уже понял, что он будет подъезжать, если честно. После финиша я даже притормозил, я уже понял, что они проиграли по своей тактичности. Так что я просто делал свою гонку и все. Я думаю, что Фернандо Алонсо еще не знал, что он проиграл это по тактике, а сейчас он уже знает. Ну, бывает такое.

КУДРЯШОВ: А вы общались после окончания сезона или где-то пересеклись?

ПЕТРОВ: Нет, ни разу. Я думаю, что все нормально будет. Больше всего обида была, что когда была гонка и были русские люди в феррариевском секторе, которые болели за "Феррари", а некоторые другие люди болели за меня. Мне кажется, больше обидно, чем всякие жесты, когда русские люди болеют не за Россию. Я не говорю про себя, я вообще патриот России, и всегда болею то за Аршавина, то еще за кого-то, за всех российских спортсменов.

НЕЦЕНКО: Виталий, у вас яркое самое впечатление от сезона какое, что самое главное?

ПЕТРОВ: Я думаю, что все гонки, которые финишировали, были хорошей квалификацией. Неважно даже, если я приехал в Будапешт пятым. Есть и другие гонки, например, в Бельгии, когда стартовал последним, но приехал девятым, но мог бы приехать шестым легко, немножко там промахнулись с тактикой. Ну, такие моменты, когда уезжая из страны, ты уезжаешь с улыбкой и с хорошим настроением.

КОСАЧЕНКО: Ну, если Виталий говорит о позитиве, то у меня самое ужасное впечатление - это гонка в Корее. То есть, у меня какой-то негатив, очень яркое воспоминание, когда было просто колоссальное невезение. А если позитивно, то для меня это - первые очки, заработанные в Китае.

КУДРЯШОВ: А что такое "формулический уикенд" для вас изнутри? Во сколько начинает уикенд, в шесть утра подъем?

ПЕТРОВ: Начинается в четверг, в среду. Ну, в шесть утра никто не начинает, мы не начинаем. Мы обычно максимум к десяти приезжаем. А когда первая в пятницу тренировка, то приезжаем в 8.30, в 8.45 всегда до тестов, до тренировки.

КОСАЧЕНКО: Просто уикенд - это, скорее всего, вторник-среда, какое-то пиар-мероприятие в этой стране с местными дилерами или с местными представителями каких-то спонсорских компаний. Четверг - это день работы с инженерами и изучение трассы. А пятница, суббота, воскресенье - это то, что в классическом смысле мы понимаем "уикенд", это гоночный уикенд. Это две тренировки, разбор полетов. То есть, с 8 утра он заходит, в 8.30 самое позднее, он заходит к инженерам и больше мы его не видим, мельком, он пробегает в комбинезоне.

ПЕТРОВ: Я просто там сижу иногда. Я потом сижу и мне иногда мысль какая-то приходит, я высказался инженеру, он взял в оборот, записал и думает, использовать ее или нет┘ То есть, я могу там не сидеть, но сижу, просматриваю записи, телеметрию, видео, и мне какая-то мысль может придти по тактике, я инженеру говорю, мы просто записываем ее, вдруг что-то из этого поможет.

НЕЦЕНКО: Я знаю, что Виталий имел возможность пообщаться с британскими журналистами, это просто настоящие акулы тоже? Какое впечатление от них, насколько устаешь от журналистов и от общения с ними?

ПЕТРОВ: Ну, во-первых, все зависит от вопросов. Иногда люди, вроде не знающие "Формулы-1", задают правильные вопросы. Всегда по-разному, нельзя сказать: плохо-хорошо. Люблю разные вопросы, люблю интересные вопросы, может быть, даже не касающиеся "Формулы-1".

КУДРЯШОВ: Новый Год для тебя праздник еще или нет?

ПЕТРОВ: У меня папа всегда считает, что это не праздник. Я как-то тоже. Это просто год переходит. Праздник - это из детства, всегда ждал подарки под елочкой, когда маленький был.

НЕЦЕНКО: Виталий, ты верил в Деда Мороза?

ПЕТРОВ: Я думаю, что и как все дети, да.

КУДРЯШОВ: А кто кумиром в детстве был?

ПЕТРОВ: Шумахер.

КУДРЯШОВ: Нет, совсем в детстве. Может, футбол смотрел?

ПЕТРОВ: Нет, не смотрел.

НЕЦЕНКО: Я знаю, у Виталия есть любопытная склонность к коллекционированию колод игральных карт, которые он покупает в каждой из стран, где он бывает. Хотелось узнать, что за коллекция, сколько она уже составляет и откуда такой интерес к игральным картам?

ПЕТРОВ: Карт, на самом деле, не считал, да не так уж их много пока что. Я не знаю, для чего это, но пусть будет хоть что-то.

КОСАЧЕНКО: Нет, я помню, как эта идея пришла. Он сказал: хочу что-нибудь коллекционировать. Буду карты коллекционировать.

КУДРЯШОВ: А сам в карты играешь?

ПЕТРОВ: Конечно, люблю с друзьями посидеть, покер лучше, чем на дискотеках быть. Люблю, конечно, в покер, постоянно играю с друзьями, во всякие тысячи играем, иногда в дурака, на желание какое-нибудь интересное.

КУДРЯШОВ: А в казино играли в покер?

ПЕТРОВ: Ну, было, да. В Швейцарии тогда поехали знакомиться с командой и там мы покушали, думали, что делать: сходим, посмотрим.

КОСАЧЕНКО: Казино прямо в гостинице, все в этом же доме было. Виталий был совершенно хладнокровным. Он выделил 50 евро, которые сам и просадил за 30 секунд, сказал: не интересно это - казино.

ПЕТРОВ: Покер там был, но там с дилером надо было по пять карт.

КОСАЧЕНКО: С дилером надо было договориться, но я не смогла. Причем, нас за паспортами гоняли: предъявите свои паспорта. Все, как положено, что мы большие уже, что нам можно. Мы зашли, а я первый раз, думаю: чего мы сюда пришли, мне вообще непонятно, прошли по залу, 50 евро оставили одним махом и ушли. Это казино, я теперь знаю.

КУДРЯШОВ: То есть, не азартные вы?

КОСАЧЕНКО: Нет, Виталий не азартный, у него удивительная возможность, он себя всегда так сдерживает, он не психует никогда, это я начинаю психовать.

ПЕТРОВ: Да она сейчас ехала, я хотел сам за руль сесть, когда она ехала на пресс-конференцию. Она аварийку включила: ой, извините, ой, извините. Я говорю: давай я уже пешком дойду или на метро. Я не люблю вообще опаздывать, я очень бешусь, когда во время уикенда Оксана хоть даже на 30 секунд опаздывает, я люблю вовремя. Для меня пунктуальность очень важна во время уикенда. Я просто составляю всегда график на уикенд, на утро, я всегда четко выставляю график, сколько мне нужно доехать, на пробку.

НЕЦЕНКО: Огромное количество вопросов осталось незатронутыми. Но огромное спасибо Виталию Петрову и Оксане Косаченко, что вы дошли до нас и очень надеемся, что вы к нам еще придете. Мы обязуемся заготовить вопросы тоже интересные. Нам хотелось бы узнать что-то новое, чего мы не увидели.

КУДРЯШОВ: Оксана, Виталий, с наступающим Новым Годом, с Рождеством вас, еще раз поздравляем с заключением контракта, ну, и побед, самое главное!

ПЕТРОВ: И всех тоже с наступающим Новым Годом, спасибо!

КОСАЧЕНКО: Всем спасибо, с наступающими праздниками, и обязательно болеть желаем вам в следующем году за нас.

ПЕТРОВ: За Россию!


Слушайте аудиофайл.