Сергей Стиллавин и его друзья О фильме "Призрак"

СТИЛЛАВИН:  Сегодня у нас в гостях Александр Сергеевич Войтинский. Александр Сергеевич, доброе утро.

ВОЙТИНСКИЙ:  Доброе утро.

СТИЛЛАВИН:  Спасибо огромное, что вы нашли время для нас сегодня с утра. Наш российский режиссер, продюсер и композитор. И если я Рустаму Ивановичу назову фильм, который в свое время, уже 6 лет, получается, прошло с выхода на экран, помните, мы в «Кинолюбах» даже его обсуждали, «Черная молния».

ВАХИДОВ:  Помню, конечно.

СТИЛЛАВИН:  Но, кстати, очень крепкая, одна из немногих таких работ, когда о теме, ну, скажем так, фантастики, переплетенной с реальностью, когда, может быть, кому-то покажется американская структура, когда человек временами оказывается необычным. Помните, там же история была, в чем, что есть «Волга», которая превращается в летающую «Волгу», старая 21-я, ну, и мальчишка совершает на ней чудеса, ну, такая фантазийная тема, но сделанная очень элегантно, очень правдиво и, я помню, что нам всем этот фильм очень понравился. Мы сегодня, Александр Сергеевич, об этом высказали нашу запоздалую, но, тем не менее, личную оценку.

ВОЙТИНСКИЙ:  Я очень рад, да.

СТИЛЛАВИН:  И вот от автора «Черной молнии» и, кроме того, в 2010 году Александр Сергеевич снял «Ёлки», «Корпорация Деда Мороза» была в 2014 году, и вот теперь новая работа, премьера запланирована, ну, что там скрывать, на завтра.

ВАХИДОВ:  Как на завтра премьера?

СТИЛЛАВИН:  Ну, сегодня 25-е, а завтра уже премьера. Ну, премьеры в России и вообще во всем мире по четвергам, правильно, перед уикендом. Картина называется «Призрак». И если я вам скажу, что во взрослой главной роли сыграл наш добрый друг, который уже 10 лет как не может дойти ногами своими до нашего эфира…

ВАХИДОВ:  Неужели Федор?

СТИЛЛАВИН:  Да,  Федор Бондарчук.

ВАХИДОВ:  Теперь понятно, почему он не может дойти до нас.

ВОЙТИНСКИЙ:  Да, потому что он стал призраком просто.

СТИЛЛАВИН:  Но он соответственно как бы является одним из главных героев, но я так понимаю, что центральная фигура это мальчик, да?

ВОЙТИНСКИЙ:  Нет, они оба.

СТИЛЛАВИН:  Оба? Поделились.

ВОЙТИНСКИЙ:  Там такое бадди-камеди, то есть они два равнозначных.

СТИЛЛАВИН:  Александр Сергеевич, понятное дело, что мы ходим в кино, для того чтобы узнавать историю, но без затравки трудно. Просто есть талантливые затравки, на которые я сейчас надеюсь, рассчитываю, а есть бездарные, когда диск переворачиваешь и там тебе полфильма рассказано уже, и ты думаешь: а я и не буду смотреть даже, туфта какая-то. Александр Сергеевич, давайте сначала с сюжета, а потом, как работали над этой штукой.

ВОЙТИНСКИЙ:  Сюжет. Федор Сергеевич Бондарчук у нас авиаконструктор.

СТИЛЛАВИН:  А как у него в фильме имя?

ВОЙТИНСКИЙ:  Его зовут там Юра Гордеев.

СТИЛЛАВИН:  Вот никогда бы Федора Юрой не назвал, а вот вы взяли.

ВАХИДОВ:  Нет, никогда бы не представили Федора авиаконструктором.

ВОЙТИНСКИЙ:  Не представили бы, да, но в этом был интерес, надо же что-то новое всегда придумывать, свежее. И я сейчас только что, пока ждал, я слушал про космос, так что плавно на авиацию переходим.

СТИЛЛАВИН:  Мы немножко из неплотных слоев спускаемся в плотные слои.

ВОЙТИНСКИЙ:  Авиаконструктор, который трагически уходит из жизни и становится призраком. В момент, когда…

СТИЛЛАВИН:  Привидением.

ВОЙТИНСКИЙ:  Да, привидением за неделю до триумфа, когда он должен показать свой самолет новый, таких еще нет, в общем, такая продвинутая модель, прогрессивная, должен показать на авиашоу. И он не может этого сделать, потому что его никто не видит, не слышит, он проходит сквозь стены, но это ему никак не помогает, потому что конкуренты сливают его самолет и должны его распилить и уничтожить. И никто его не видит за исключением одного мальчика, который менее всего ему годится для помощи, потому что это такой запуганный, забитый заика семиклассник. И, тем не менее, они как-то находят общий язык.

СТИЛЛАВИН:  А что по сюжету  произошло в жизни мальчика, что у него чакры открылись и он стал видеть Федора?

ВОЙТИНСКИЙ:  Видеть Федора, да, это не каждому дано, вот вам, например, это вообще так и не дано.

ВАХИДОВ:  До сих пор, да.

СТИЛЛАВИН:  Нам никак не удается. Мы знаем, что он есть, но это, скорее, похоже на веру.

ВОЙТИНСКИЙ:  Ну, это да, может быть, он здесь в виде призрака. Ну, я немножко приоткрываю наши замыслы такие, потому что изначально мы думали о том, что он отец и не знает, что это его сын, была бы такая более понятная, но узкая история, но потом решили расширить все-таки до общечеловеческого такого масштаба.

СТИЛЛАВИН:  Дать надежду детям не академиков как-то во что-то поверить.

ВОЙТИНСКИЙ:  Ну, там объясняется все, просто  чистая душа этого парня, она ему позволила преодолеть какие-то эти мистические преграды.

Полностью интервью с гостем слушайте в аудиофайле.