Авторские материалы Монетизация глобального потепления: выиграет ли Россия?

Россия может заработать на глобальном потеплении. Ученые подсчитали: дополнительно пополнить бюджет возможно более чем на триллион рублей. В самом выигрышном положении – сельское и лесное хозяйство, северный морской путь. Каких выгод ждать от глобальных изменений климата – выясняла Мария Агафонова.

Монетизация глобального потепления – Россия больше приобретет, чем потеряет. К такому выводу пришли ученые. Изменения климата – это факт, подтвержденный наукой. К слову, Россия здесь впереди планеты всей. На территории нашей страны теплеет быстрее в 2,5 раза, чем где-бы то ни было на Земле. Каждое десятилетие температура в России поднимается на полградуса Цельсия. Самая большая у нас и площадь вечной мерзлоты – целых 65%.

Россия должна быть готова, считают специалисты. Прежде всего, в экономическом плане. Климат, в конце концов, повлияет на экономическое производство, а значит и на благосостояние населения. По-разному климат влияет как на отрасли экономики, так и на регионы.

Начнем с менее приятного. Глобальное потепление – это гибель урожая, лесные пожары, усиление паводков, ускоренное разрушение дорог. В общем-то, это экономические потери. На Юге страны от жары могут страдать люди (а это, в том числе, повышение смертности). Там же и сложности возникают в сельском хозяйстве из-за засухи и дефицита вода. Для регионов с крупными реками, особенно в северо-восточной части России, существенно растут риски паводков и наводнений.

Но в РАН заверили – Россия только выиграет на повышении температур. Там же и приводят цифры: дополнительно более 1 триллиона рублей ежегодно может поступать в бюджет. Потенциальные угрозы и выгоды, оцененные в денежном эквиваленте, ученые РАН отразили в докладе: "Экономические эффекты климатических изменений в России".

Наибольшие выгоды – сельскому и лесному хозяйству. Эффект климатических изменений тут колоссальный – почти 600 млрд рублей в год. И это за счет новых возможностей: росту объемов зерна, выручки от экспорта сельхозпродукции. Дополнительные возможности для развития области появятся на северных широтах, объясняет директор центра конъюнктурных исследований ВШЭ Георгий Остапкович.

То есть можно будет выращивать сельскохозяйственные культуры так же как в Краснодарском крае, в Ставрополье. У нас много выпадает земли из-за вечной мерзлоты.

Быстрее будут расти леса. А это значит, что повысится производственный потенциал. Признаки климатических изменений можно заметить уже сейчас. В Казахстане начали выращивать бананы. Пока правда в теплицах. В российском Минсельхозе на днях на полном серьезе признали, что тоже задумываются о подобном. Но экономически сейчас выгоднее банановый импорт, поскольку поставки из Эквадора все же дешевле.

Следом за сельским и лесным хозяйством – Северный морской путь. Севморпуть – сам по себе мега-проект, в работу которого вовлечены самые разные отрасли. Заведующий лабораторией ИНП РАН Андрей Колпаков поясняет, что ученые исходили из того, что этот проект стал возможным и случился благодаря изменениям климата.

В результате мы можем рассматривать ту инфраструктуру, которая там вводится, как благоприятные последствия изменений климата. А они создают выгоды для экономики. Все эти инвестиции сильно опираются на отечественную компоненту – это и производства, и технологии. Каждый рубль, потраченный на проект, дает нам выгоды.

Большую часть года этот логистический маршрут можно использовать. А это, в том числе, огромное количество рабочих мест.
Прогнозируемые выгоды – почти 500 млрд рублей ежегодно. Льды будут таять, значит увеличится время навигации. А это – рост объемов перевозок, активное строительство флота и портов.

Насколько это будет «выигрыш» – зависит от того, как регуляторы разработают логистику, говорит Георгий Остапкович.

Все будет зависеть от гео-политической ситуации. Держать в запасе эти пути надо. Но я бы не строил каких-то фантастических планов. Что там будет через 50 лет? Может Австралия уже к нам ближе подплывет. Изменения, если будут, для России будут позитивны. Севера будут более эффективно работать с точки зрения климата.

Все-таки сейчас вся логистика, по его словам, строится по Средиземноморью, по Суэцкому каналу, по Тихому океану. Да и возможно, что технологии дойдут до такого уровня, что Северный путь для перевозок не пригодится. Однако, Георгий Остапкович директор центра конъюнктурных исследований ВШЭ считает, что подсчитывать «прибыль» от тепла пока, возможно, преждевременно.

Потому что это должно сопровождаться совершенно другими непредсказуемыми факторами. Это очень долговременный процесс. Считать сколько денег мы получим через 100 или 150 лет. Давайте сначала займемся практическими вещами. Давайте посмотрим, что у нас будет к 2035 году – как будут отрасли вести, какие доходы будут, демография. Забывать про экологию не надо, но это задача 5-го или 10-го ряда.

Эксперты убеждены, что ученым стоило бы более четко прогнозировать временные рамки, когда это начнется, чтобы правительство создавало национальные проекты. Ну а на это потребуются огромные инвестиции.

В РАН объяснили, что они хотели, в том числе, донести – что если сидеть без дела, то для экономики могут появиться риски. А выгоды можно получить через взвешенную и выверенная политика в сфере адаптации, объясняет Заведующий лабораторией ИНП РАН Андрей Колпаков.

Надо понимать, что изменение климата – это протяженный во времени процесс. Когда мы даем свои оценки, то исходим из временного интервала, что в течении 20 лет в стране потеплеет на 1 градус Цельсия. Если мы сейчас будем этим спокойно заниматься и принимать решения, то у нас будет возможность получить все выгоды, о которых мы говорим в своих работах.

Условно, это линейный процесс – выгоды можно извлекать постепенно, из года в год увеличивая. Условно, РАН дает оценку на 20-летнюю перспективу.