Еврейский музей и центр толерантности представил новый проект

Танец и живопись. Проект, посвященный взаимосвязи этих видов искусства в XX веке, представляет Еврейский музей и центр толерантности. В экспозиции графика, живопись, эскизы костюмов и декораций и даже танцевальные номера. Подробности у Юлии Кундрюковой.

Танец – искусство древнее. Об этом с порога напоминает танцующая Менада – фрагмент рельефа I века нашей эры. Рядом работа Пуссена "Танец под музыку времени". "Балерина" Анри Матисса из Государственного Эрмитажа соседствует с пуантами Галины Улановой. А на видео танцующая Айседора Дункан. Именно она совершила первую в XX веке революцию в танце. Когда ее спрашивали, у кого она училась танцевать, Дункан отвечала: "У Терпсихоры". А еще у природы. Кстати, это слово она писала с большой буквы.

"Это в целом совпадает с тем, что происходило в изобразительном искусстве. Потому что художники обращаются к природе как к удивительному гармоничному миру. И в этом смысле Михаил Матюшин и его жена, поэт и художник Елена Гуро, самая яркая иллюстрация этой тенденции", – говорит куратор выставки Мария Гадас.

Вся выставка построена на связях танца с изобразительным искусством. Одно влияло на другое. Более того: художники в начале XX века часто стремились к синтезу искусств. В этот период центром танцевальной революции становится Мюнхен, где бывают русские живописцы. Василий Кандинский в Мюнхене начинает работу над экспериментальной постановкой под названием "Жёлтый звук". Он стремится соединить на сцене музыку, движение и живопись. Написал либретто, уже была готова музыка. Но Кандинскому так и не удалось осуществить свою задумку. Только в 2015 году режиссер Сисилия Синтон сделала реконструкцию.

Примерно так должен был двигаться жёлтый цвет. Ученица Малевича Нина Коган создала и вовсе "супрематический балет" единственный в своем роде. По сцене двигались танцоры, которые несли картонные супрематические фигуры. Отдельный небольшой зал посвящен японскому танцу буто, он возник под влиянием немецкого экспрессионизма. Здесь можно увидеть танец "мертвая вода" одного из основателей этого направления Кадзуо Оно. И, конечно, не обошлось без костюмов: шопенка Галины Улановой, костюм Михаила Фокина работы Бакста.

"Это потрясающие совершенно костюмы Челищева, Гончарова, Экстер. Мне кажется, выставка, с одной стороны, показывает прекрасное искусство, а с другой стороны, очень интересно рассказывает об истории современного танца. Начиная от Айседоры Дункан, это весь XX–XXI век", – рассказывает исполнительный директор Еврейского музея и центра толерантности Кристина Краснянская.

В послевоенное время танец снова менялся: американка Ивонн Райнер придумала манифест, где говорила "нет" зрелищу, виртуозности, гламуру и эксцентричности. Воплощением манифеста стала ее композиция "Трио А". Выражение бессознательного в танце идет параллельно с развитием ташизма в живописи, когда мазки наносились художниками быстро и хаотично, без продуманного плана. Сегодня танцовщики часто ещё и художники. Например, устраивают перфомансы как Иоанн Буржуа – хореограф, наглядно показавший как непрост в современном мире путь к успеху.