Интервью 2019-й – год музейного бума

От слишком активного использования примочек люди устали. Чем сегодня привлекают зрителей музеи? Художественная жизнь столицы: выставка коллекции Щукиных в Пушкинском, Репин и Мунк в Третьяковской галерее и другие события арт-сезона.

ЗАСЛАВСКИЙ: В студии Григорий Заславский, добрый день. В конце сезона в искусстве, в театре, в концертной жизни по-прежнему традиционно подводят итоги не в конце года, а в конце сезона – с сентября по май-июнь такой вот высокий сезон культурный длится. И сегодня мы начинаем с подведения художественных выставочных итогов сезона. И я рад приветствовать в студии двух арт-критиков. Это Дарья Курдюкова. Здравствуйте, Дарья.

КУРДЮКОВА: Здравствуйте.

ЗАСЛАВСКИЙ: И Александр Панов. Здравствуйте, Александр.

ПАНОВ: Здравствуйте.

ЗАСЛАВСКИЙ: Ну что? Что было хорошего, что было плохого, что было в России, что было вне России? Потому что мы понимаем, что выставочная наша жизнь иногда захлестывает. И про Венецианскую биеннале, и про наш павильон, естественно, тоже говорят, как о факте, безусловно, важном для понимания того, что происходит с художественной жизнью в России. И какие-то выставки в Париже, когда это касается там щукинской коллекции, они даже становятся таким вот важнейшим и масштабным эпиграфом к тому, чтобы потом поговорить о передаче Щукинского особняка под музейное крыло. С чего начнем?

КУРДЮКОВА: Для меня, безусловно, отрадным событием является открытие, как раз недавнее, о котором вы сказали, выставки "Щукин. Биография коллекции". И несмотря на то, что многие вновь высказывают некоторые вопросы, скажем так, в адрес не кураторов, а сценографов – Кирилла Асса, Надежды Корбут и Анны Каменской, которые работают в Пушкинском музее, мне как раз кажется, что это удача. Потому что сейчас вообще много говорят о сценографии, об архитектуре выставок, и они, мне кажется, расставили интересные смысловые акценты. Потому что мы начинаем эту экспозицию с братьев Сергея Ивановича Щукина из такого краеведческого этнографического музея, где полным-полно всего, тесно. При этом слепки античные выглядывают как бы немножко в страхе из-за коллекции ключей, каких-нибудь старых портретов и так далее. А заканчиваем мы кубизмом и фовистами, где видно, как, например, слепки Микеланджело, то есть то, что было мерилом в 16-м веке, убраны за такой полупрозрачный экран, и рядом с ними висит "Таможенник" Руссо, то есть наивное искусство, совершенно уже другая какая-то оптика.

ЗАСЛАВСКИЙ: "Они стыдливо выглядывают из-за ширмы" – что это?

КУРДЮКОВА: Мне не показалось, что они стыдливо, мне кажется, что просто это сопоставление эпох и как раз достаточно корректное. Мне, конечно, отрадно, что вообще эти коллекции удалось соединить в Москве и в России. Мы помним все споры между Пушкинским музеем и Эрмитажем. Но для меня лично это субъективный взгляд. Самой интересной выставкой сезона все-таки в Москве была ретроспектива Михаила Ларионова, потому что она была еще и итогом такого исследования именно: они уточняли датировки, они исследовали свои фонды и отделяли работы Ларионова от работ его жены Натальи Гончаровой и даже от работ его брата Ивана. Это что касается Москвы. А из того, что я успела посмотреть вне Москвы, мне кажется, главная выставка вот года прошлого и соответственно сезона – это ретроспектива Брейгеля в Вене, как исключительно такое событие.

ЗАСЛАВСКИЙ: Да, вот я как раз об этом хотел спросить. Такое впечатление, что венская выставка стала каким-то таким важным событием московской культурной жизни. Потому что, по-моему, не было ни одного арт-критика, который бы не слетал туда и не отчитался о том, что тоже там был.

ПАНОВ: Там ладно арт-критики, там специальные экскурсии были на русском языке.

ЗАСЛАВСКИЙ: Да? Но специальные экскурсии на русском языке сегодня есть, по-моему, везде.

ПАНОВ: Ну нет, но тем не менее, и каталог – я не знаю, напечатан или нет уже, но обещали напечатать каталог на русском языке.

ЗАСЛАВСКИЙ: Да?!

КУРДЮКОВА: Правда? Ой, я не знала об этом.

ПАНОВ: Так что, и чуть ли не специальные рейсы, которые летали Москва-Вена, и это не арт-критики, арт-критиков не найдется на специальный рейс, у нас столько нет. На самом деле это был действительно год музейного бума. Не знаю, там как во всем мире, но Брейгель – да, в том числе благодаря опять же русским любителям прекрасного (в кавычках), не только арт-критикам. Но, может быть, по такому же принципу действительно это был год музейного бума в Москве точно и в Петербурге...

Слушайте в аудиофайле!