Авторские материалы Цифровое «воскрешение»: в Корее маме умершей девочки подарили возможность увидеться с дочерью

В Южной Корее с помощью виртуальной реальности воскресили человека. Матери, которая потеряла дочь, устроили встречу с цифровой копией её ребёнка. Программисты воссоздали внешность девочки, голос и даже привычные жесты. С помощью очков виртуальной реальности женщине подарили возможность ещё раз увидеться и пообщаться с ребёнком, которого не стало несколько лет назад. Одних эта история растрогала, других испугала. С подробностями – корреспондент «Вестей ФМ» Екатерина Косинец.

В летнем парке девочка лет восьми подбегает к маме. Женщина бросается ей навстречу, зовёт по имени, пытается обнять. Но руки проходят сквозь тело ребёнка, как сквозь воздух. Из-под очков виртуальной реальности текут слёзы.

Найон (так звали девочку) не стало 3 года назад. Причина смерти – редкое генетическое заболевание. Семья так и не смогла смириться с утратой. Южнокорейские разработчики решили подарить матери девочки возможность снова увидеть дочь живой, поговорить и пережить вместе несколько приятных моментов.

8 месяцев специалисты обрабатывали фотографии и видео ребёнка из семейного архива, чтобы воссоздать виртуальную копию. Для того чтобы реалистично анимировать движения и жесты, привлекли ребёнка-актёра. Технология называется motion capture, что означает «захват движения», и известна уже не одно десятилетие. Самым известным примером использования mocap стал фильм «Аватар» 2009 года, в котором большая часть сюжета развивается в смоделированном компьютером пространстве. На актёра надевают датчики, и программа переносит все движения (вплоть до микромимики) на нарисованного персонажа. Дальше в дело вступает нейросеть, рассказывает президент компании «Консорциум Инфорус», эксперт по кибербезопасности Андрей Масалович.

МАСАЛОВИЧ: Один программный модуль пытается распознать речь и понять суть предложения. Другой пытается подобрать наиболее адекватный ответ. Третий модуль синтезирует речь, чтобы ему казалось, что он говорит. Четвёртый модуль синтезирует изображение, чтобы был перед вами человек в нужном освещении, в нужной позе и с нужными движениями. Следующий модуль синтезирует движение губ, чтобы они совпадали с произносимой речью. Всё вместе это сочетание, наверное, более десятка разных алгоритмов.

Когда образ был создан, на маму девочки Джи-сунг надели очки виртуальной реальности и тактильные перчатки. Создатели перенесли действие в парк, где семья проводила много времени вместе, и предложили вспомнить несколько знакомых и приятных ситуаций – поиграть на детской площадке, отметить день рождения праздничным чаепитием, уложить девочку спать. Смоделированный программой ребёнок протягивает маме ладонь – технологичная перчатка на руке женщины создает ощущение прикосновения. Ненастоящая Найон отвечает на вопросы, трогательно пересчитывает свечки на торте, читает книгу, а когда глаза начинают закрываться от усталости, перед сном просит маму больше не плакать. Джи-сунг обещает. Но снова не может сдержать слёз, когда, лишь только уснув, ребёнок превращается в белую бабочку и улетает в нарисованный горизонт.

Рождение и смерть близкого человека – события, которые связаны с сильнейшими эмоциональными переживаниями. Когда речь идёт о том, что может поддержать нашу радость или приглушить боль от потери, в последнюю очередь мы смотрим на стоимость услуги. Это отлично знают организаторы как торжественных, так и траурных мероприятий. Поэтому, по прогнозам, такое виртуальное оживление усопших может пользоваться неплохим спросом. Хотя специалисты отмечают: дорого обойдётся лишь создание технологии. Поместить в уже готовую матрицу любой другой частный сценарий – вполне посильная трата для среднестатистических пользователей смартфонов и автовладельцев.

По сути, программисты готовы превращать реально существующих людей в аналог тамагочи, но уже почти неотличимый от реальности. И это многих пугает. Не говоря уже об этических и психологических нюансах. С одной стороны, цифровое свидание с потерянным ребенком выглядело до слез трогательно, с другой – это может стать тяжелой травмой для человека, который, возвращаясь в прошлое, так и не сумеет пережить потерю.

Хоть сегодня Азия – впереди планеты всей по проникновению искусственного интеллекта в повседневную жизнь, но такое увлечение может быть и тревожным симптомом. Законодатели всё чаще задумываются о том, что эту сферу необходимо регламентировать, причём как можно скорее, говорит востоковед, заместитель первого проректора НИУ ВШЭ Алексей Маслов.

МАСЛОВ: На самом деле очень многие бьют тревогу по этому поводу, потому что нормальное человеческое общение прекращается и возникает некое виртуальное общение, когда человеку кажется, что он находится в мире людей и в мире социума. В реальности же он пребывает абсолютно в виртуальном мире, там у него – свои ценности. Это сейчас волнует в том числе и законодателей. Но есть и защитники технологий. Они говорят, что если у человека есть психологические и социальные проблемы, то можно ему помочь и таким образом. По сути дела, мы просто сейчас подошли к такому моменту, когда то, что казалось фантастикой, становится реальностью. А психологически, да и, честно говоря, законодательно мы ещё не готовы к этому.

Английский математик и логик Алан Тьюринг в середине прошлого века опубликовал работу – эмпирический тест, который должен был установить, сможет ли человек, общаясь с компьютером, определить, ведёт он диалог с живым собеседником либо с искусственным интеллектом. По всей видимости, сегодня технологии максимально близко подошли к той границе, за которой отличить живого собеседника от эмулятора практически невозможно.