Провокация Выпуск #56

С.НАСИБЯН: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели. Наш возбуждающий джингл звучит, а, значит, 17.10, суббота, «Маяк», «Провокация» и с вами Сергей Насибян, психолог, которого вы заслужили. Так уж теперь меня называют.

Ну, что же, мы с вами не слышались пару недель, а только что перед эфиром мне сказали, что это наша с вами 56-я встреча, 56 встреч назад все началось. И я думаю, будет продолжаться еще долго, потому что это взаимно. Мне очень приятно, когда вы пишете благодарности за результаты тех практик, которые я рекомендую в эфире, и соответственно буду продолжать это делать.

Ну, а вы нам можете звонить, чтобы поговорить со мной в прямом эфире, ну, или пишите свои вопросы. Также вы можете писать вопросы, задавать их, задавать темы разговора на моем канале в Telegram «психолог Сергей Насибян» и во всех остальных социальных сетях можете совершенно спокойно находить меня и писать в директ.

Знаете, сегодня, когда ехал на эфир, думал, о чем же мы будем разговаривать. И мысль у меня такая возникла, я ее озвучил в своих социальных сетях, мне кажется, как раз после прошлого эфира, ну, вот в течение этих двух недель, о том, что мы ищем справедливости всегда в прошлом. Мы всегда будем искать справедливость в прошлом. А ничто не забрало такое количества жизней не в смысле физической смерти, а в смысле, что люди отказываются жить, если не могут достичь так называемой справедливости.

Когда мы вообще, в принципе, начинаем думать о справедливости, это, во-первых, конечно, психотическое расстройство, это уже даже не невроз. Потому что невротик, он действительно, как меня поправила одна моя коллега, невротик всегда апеллирует к закону, к законности, к правилам, а психотик к справедливости. Будучи взрослыми людьми, наверное, одно из основных открытий, осознаний, которое должно прийти, и которое отличает взрослого, зрелого, трезвого, здорового человека от невротического ребенка, закрытого в нашем теле, с его травмами, с его болями, с его разочарованиями, это как раз взрослый человек отказывается от идей справедливости в том смысле, что он понимает, что ее не существует общей.

И вот вместо того, чтобы создавать эту справедливость на основании собственных действий в реальности и, таким образом, планируя свое будущее, как некий отклик на наши действия, мы закапываемся в поиске этой справедливости в прошлом. Так вот не успел я прийти, у меня уже лежат вопросы, которые люди успевают задать до начала эфира, и они оказываются прямо про это.

Например, пишет Елена: «Сергей, здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, как перестать держаться за прошлые отношения? Как отпустить партнера, как отпустить обиду на него? Тяжело держать и нести эту обиду. Как простить и отпустить? Чувствую, что это может стать не проработанной травмой, а хочется идти дальше, хочется создать семью, родить детей».

Дорога Елена, я скажу вам одно, что сам факт того, что вы держитесь за прошлые отношения, не можете отпустить, не можете отпустить обиду, говорит о том, что травма-то уже есть. То есть все это происходит в результате этой самой травмы. Это не создаст вам травму.

Ну, и также вы сами отвечаете на свой вопрос. Обратите внимание, вам тяжело. А тяжело вам по одной причине, потому что вместо того, чтобы осознать факт расставания, вы живете в истории про это расставание. Вы рассказываете себе эту историю, и, таким образом, себя гипнотизируете. А вы посмотрите, что перед вами открывается в результате этого расставания. И тогда, возможно, вы увидите совсем другие реалии. А вы продолжаете смотреть в зеркало заднего вида или идете спиной.

Я на тренингах очень часто это показываю. Это визуально очень заметно. Когда мы держимся за старое, мы идем спиной. И именно поэтому не достигаем своих целей. Ваша задача прожить этот опыт, сделать его собственным опытом. И только, когда он становится вашим опытом, то есть, когда вы берете для себя это, ну, берете ответственность за это, вы интегрируете это в свой опыт, вы интегрируете это в свою личность и движетесь дальше.

Поставьте перед собой цель какую-нибудь небольшую на месяц и держите ее в фокусе внимания, и вы увидите, как потихонечку перестанет быть важным вся эта история с обидой. Вот сейчас как раз у меня будет, в следующую субботу меня не будет в эфире, потому что будет тренинг, как раз тренинг-эстафета, один из моих, наверное, самых важных, которые я веду, там я очень часто это показываю.

Я даю человеку подержать стакан с водой на вытянутой руке. Как сложно? Не сложно. А, если ты будешь держать 10 минут? О-па, смотрите, стакан не меняется, а тяжесть стакана при неизменной массе усиливается. И ровно так же с этими историями.

Ну, что же, у нас есть звонок. Здравствуйте.

АРИНА: Добрый день. Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Добрый.

АРИНА: Меня зовут Арина, мне (неразборчиво) лет, я из Москвы. Сергей, спасибо вам за вашу программу.

С.НАСИБЯН: Спасибо.

АРИНА: И есть такая возможность, нужен ваш совет.

С.НАСИБЯН: Давайте.

АРИНА: Я рассталась с партнером. Ну, вернее, произошло расставание по СМС. Очень совершенно нелепая ситуация для взрослых людей, но, тем не менее. Собственно говоря, вопрос следующий. То есть, условно говоря, точка как бы поставлена, ну, она поставлена или поставлена, ну, неважно кем, не мной, а другим человеком.

Вопрос мой следующий. Так как мы знакомы определенное количество лет и у нас были прекрасные человеческие такие, коммуникативно-дружеские как бы отношения, но очень странно, то есть как бы вдруг, не то, что странно, а вопрос следующий. Есть ли смысл, имеет ли смысл сохранять какой-то такой пиетет по отношению друг к другу и дружеский контакт, ну, условно говоря.

И вопрос в том, что сейчас, ну, может быть, шок такой, пока вот никаких впаданий в слезы, в истерики. Это все было, конечно, ну, понятно, что какие-то эмоции. Но сейчас спокойное, нормальное ощущение, понимание того, что, ну, это уже случилось, да, как случившийся факт, вопрос, как потом не упасть в эмоциональную яму? Потому что пока это, видимо, как бы откат такой, то есть сейчас как будто бы подъем. Но я понимаю точно совершенно, что будет эта яма. И вот какие превентивные меры, как справиться? Вот, наверное, вот так.

Тут два вопроса. Имеет ли смысл поддерживать или оставлять контакт с человеком, который, ну, в общем, достаточно, ну, это травма и достаточно больно. Не нужно тут как бы говорить, что это бывает. Нет, не бывает, ужасно и ничего в этом приятного нет, когда ты это не ждешь. Это неожиданно. Это не то, что ожидаемо, там годами тянулась эта тягомотина, и вот, слава богу, наконец. Нет, конечно.

Вопрос, оставлять ли какой-либо контакт? И как не провалиться, чем себе можно помочь, вот в такую эмоциональную яму? Спасибо.

С.НАСИБЯН: Ну, смотрите, в первую очередь, наверное, надо разбить на две части, по поводу надо или не надо. Давайте так, нам же точно не нужно причинять себе боль?

АРИНА: Ну, конечно, нет.

С.НАСИБЯН: Отлично. Вот боль от расставания, ту, которую вы испытываете, это нормально, она должна быть, она не по вашему выбору. По вашему выбору только степень страдания относительно этого. А страдание это как раз та история, про которую я рассказывал. И здесь важно понимать, что, если вам больно общаться с этим человеком, возможно, какое-то время больно, а, может быть, всегда будет больно, но, если вам больно, не надо этого делать, ни к чему. Ну, просто, а зачем?

Если вам, ну, как сказать, вам понятно, вы в какой-то момент придете в себя, у вас, наверное, будут новые отношения, вы как-то вытяните себя из этой истории, и дальше вы можете с ним общаться, если вы с ним работаете вместе или там, я не знаю, в библиотеку в одну записаны, не важно. То есть здороваться и прощаться, конечно, можно. Но заставлять себя общаться с этим человеком, если вам не хочется, конечно, не нужно. Это точно.

АРИНА: Ну, понимаете, дело все, простите, пожалуйста, это вот не то, что, вот дело в том, что нет никакого ощущения, что ты себя заставляешь. Видимо, просто помимо, конечно, какой-то любовной составляющей, ну, такой мужской, женской я имею в виду, конечно, есть составляющая эмоциональное человеческое общение. Это очень важно. И это тоже какая-то часть жизни, к которой, конечно же, привыкают оба партнера за время общения. Вот, в чем дело.

С.НАСИБЯН: Я понимаю. И поэтому здесь важно отвечать себе на этот вопрос – вы хотите с ним общаться?

АРИНА: Ну, вопрос даже в том, а что это. Нет, наверное, это даже не в этом…

С.НАСИБЯН: Нет, это точно ничего не даст, Арин, нет. Смотрите, отношения строятся из трех составляющих – это интерес, дружба, это уважение и это соответственно отношения эмоциональные, в том числе, и сексуальные у взрослых людей. Предположим, что сейчас ваш разрыв означает, что больше у вас нет эмоциональных сексуальных отношений. Так?

АРИНА: Да, ну, естественно.

С.НАСИБЯН: Уважение осталось?

АРИНА: Ну, да.

С.НАСИБЯН: Отлично. Интерес остался к этому человеку? Интерес, я имею в виду, как к личности.

АРИНА: Есть, конечно, остался.

С.НАСИБЯН: Все, вот на этих двух китах вы можете дальше строить отношения.

АРИНА: Просто не хотелось бы попасть в ловушку, в ловушку самой того…

С.НАСИБЯН: Если не хотите попасть в ловушку, то только один способ.

АРИНА: Не общаться.

С.НАСИБЯН: Нет, нет, продолжайте общаться. Но только следите за тем, чтобы вы не позволяли себе привязываться и привязывать этого человека через желание им обладать.

АРИНА: Да, да, да, поняла вас.

С.НАСИБЯН: Вот есть человек и есть. Ну, как море. Я всегда привожу такой глупый пример. Вы же любите море? Любите. Ну, предположим.

АРИНА: Ну, вы же не присваиваете его себе.

С.НАСИБЯН: Во-первых, да. Во-вторых, вы, когда заходите в море, ну, глупо будет выглядеть, если вы будете кричать – все уходите из моего моря. Вы не собираете море в бочонок и не увозите его с собой. Вы не ревнуете, что пока вас там нет, море с кем-то другим развлекается, или кто-то другой развлекается с этим морем. Вот такая любовь. И это, правда, это показатель очень высокой степени осознанности и ответственности, и зрелости, если мы можем строить такие отношения.

Я, знаете, в период моей молодости был влюблен в девочку, которая играла в «Гостье из будущего» Алису, ну, уж не помню, как ее зовут. И мне было там, сколько, 12, я писал письма ей, я был влюблен, мне казалось, что я был влюблен. Но внутри-то я понимал, что это всего лишь актриса, ну, где-то внутри, правда, понимал. Но это совсем не означает, что это меня не обогащало. Это обогащало, это учило меня писать стихи глупые, но все же. Это учило меня писать просто письма, потому что раньше мы так переписывались.

Так вот наличие у вас объекта любви это никогда не сделает вам плохо. А вот наличие объекта привязанности заставит вас страдать. Потому что он больше не ваш. Он никогда вашим-то и не был, и вы не были.

АРИНА: Ну, вообще, да, это правда. Мы все приходим друг к другу как бы сдаваться в аренду, а кажется, что навсегда.

С.НАСИБЯН: Абсолютно. Да, но при этом мы верим, что вот, как вы говорите, неожиданный разрыв. Так нет, он ожиданный и ожидаемый только по одной причине. Все, что сформировалось, начинает разрушаться. Все, у чего есть начало, есть конец. Ну, мы, конечно, так не хотим на это смотреть.

АРИНА: Понятно, спасибо.

С.НАСИБЯН: Поэтому, конечно, ожидаемый. Любой человек, который приходит к нам в отношения… Спасибо вам большое.

АРИНА: Я вас благодарю. Спасибо вам большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо. Я продолжу свою мысль, что любой человек, который приходит к нам в отношения, рано или поздно уходит от нас в той или иной парадигме, по той или иной причине. Вот дети вырастают и уходят.

Я вот буквально недавно разговаривал с человеком, у которого, как ему, по крайней мере, кажется, синдром опустевшего гнезда. А есть люди, которые даже не осознают, что происходит травма в результате того, что дети вырастают и уходят. И поэтому, конечно, к этому надо все время готовиться. Надо быть готовым к тому, что дети вырастут и уйдут.

Ведь они не наши, они нам не принадлежат. Они приходят в этот мир, для того чтобы научить нас любить, ничего больше. И эта любовь, может быть, хотелось бы, что бы эта любовь была абсолютна, безусловна. Но, скорее всего, не так, потому что чаще всего мы не можем любить своих детей безусловно. Мы, конечно, хотим, чтобы они были послушными, мы хотим, чтобы они были правильными, хорошими. То же самое и к мужчине, то же самое к женщине.

И вот тут важно отличить, ну, есть такое слово, как дистинкция, различие между историей о моей любви, историей о моих отношениях и моими реальными отношениями. Когда вы смотрите, вот я смотрю сейчас на стакан с чаем. У меня может быть история с этим стаканом, а могут быть отношения с этим стаканом. История с этим стаканом может выглядеть, как сравнение этого чая с тем чаем, который я пил раньше, или буду пить потом, с тем чаем, который у меня дома. Вот это будет история, потому что она будет рождать огромное количество недовольства. Они, как шипы у розы будут вырастать.

А есть просто сам факт моих отношений с этим чаем. Он сейчас выполняет функцию увлажнения моих связок и разогрева моих связок. И вот тогда все становится гораздо проще.

Анна пишет: «Сергей, добрый день. Подскажите, как побороть страх одной ездить далеко на машине? Просто страх, что, а вдруг станет плохо по дороге, вдруг, вдруг, постоянно мысли. Езжу только в своем городе, а в область одна не могу, страшно побороть».

Ну, в первую очередь, опять же, сейчас будет немножко так смешно, наверное, это звучать, но все же. Вы не можете выехать, потому, как вы считаете, что вы и есть эти самые мысли. Вы и есть эти мысли. Вот, что не дает вам выехать. Но, если вы вот прямо сейчас, сегодня или завтра сядете в вашу машину за руль, и медленно будете ехать в сторону границы области, но только все это время будете просто наблюдателем этих мыслей. Вы потихонечку увидите, что мысли сами по себе, они как бы сократятся.

Потому что попытка подавить мысли, попытка их исправить, попытка их каким-то образом трансформировать, только усилит их негативное влияние на нас. Но вы не есть ваши мысли. Вы есть тот, кто их мыслит.

Елена, Тверская область: «Добрый день. Сергей, такой вопрос. Как пережить испытания, которые свалились все разом? Смерть родителей, предательство подруги, уход мужа по контракту, кажется, разрывает на части. Как понять, для чего так?»

Ой, Лен, ну, тут нет же ответа на вопрос, как вам это понять. Ну, в смысле вы осознаете, для чего это произошло только ретроспективно, когда вы оглянетесь назад. Если вы хотите в настоящем это делать, то, действительно, нужно задавать вопрос, для чего мне нужны сейчас эти ситуации, которые происходят в моей жизни.

Я вчера разговаривал со своей двоюродной сестрой, которая попала в небольшое ДТП, и она вот мне приблизительно такой же вопрос задает – вот и это, и это. У нее тоже скончался папа какое-то время назад, и вот в аварию попала и так далее. Она мне говорит – что-то все время происходит в моей жизни. Происходит сама по себе жизнь, Лен. Вот жизнь, она такая. И иногда бывает, что происходит очень много событий, они ускоряются просто потому, что так проходит сама по себе жизнь.

Поэтому, если вы хотите переживать эти испытания, которые свалились все разом, мне очень нравится ваш вопрос, постановка вопроса, то пережить, это означает, что вы были до этих событий, вы осознаете себя в процессе всех этих событий, и вы будете в результате этих событий. Вы при этом никуда не денетесь. Вот, что означает их пережить. Наблюдая за тем, какие эмоции, какие чувства у вас это вызывает. Потому что не так важны эти события, как чувства и эмоции, которые важны.

Я сегодня колол дрова и немного поранил себя топором. Вот смотрите, боль от того, что топором рассеклась кожа, она произошла по причине того, что я колол дрова, промахнулся и так далее. Но я мог бы страдать сегодня весь день до эфира от этой боли. Нет, боль это боль, все, больше ничего. И поэтому наблюдайте за теми чувствами, которые вызывает у вас смерть родителей, предательство подруги, уход мужа на службу. Это все вызывает огромное количество эмоций, которые окрашивают сегодня вашу жизнь. Да, она такая, и ничего другого у вас нет.

Елена пишет: «Всю жизнь готовиться к одиночеству? Как это отравляет радость обладания». Как это отравляет радость обладания, наверное, здесь опечатка. Ну, или, правда, вы, может быть, действительно, так хотели написать. Лен, отлично. Потому что, когда вы с кем-то находитесь в отношениях, то желание обладания отравляют сами отношения. Вот здесь вы правы. А всю жизнь готовиться к одиночеству, ну, да, так, а мы и есть одинокие, чего уж. Зато мы из-за этого одиночества начинаем гораздо больше ценить контакт. Услышимся через пару минут.

Ну, что же, мы продолжаем нашу «Провокацию». Мы здесь с вами говорим о том, в каких ситуациях оказались наши радиослушатели. И, как я часто повторяю, благодарности, которые я получаю в своих социальных сетях, обычно звучат таким образом, что, благодаря разбору чьих-то ситуаций, люди, которые слушали, узнали себя, узнали свои ситуации, попробовали эти методы и, в общем-то, разобрались с теми или иными сложностями.

Вот Анна пишет: «Спасибо большое, Сергей. Обязательно сделаю так и дам обратную связь, когда получится». Обязательно давайте и звоните. А вы можете звонить прямо сейчас в прямой эфир, дабы поговорить со мной, или же, как Анна пишите свои вопросы. Я с радостью прочту и отвечу на ваши вопросы.

У нас есть звонок. Здравствуйте.

ЕЛЕНА: Здравствуйте, Сергей.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ЕЛЕНА: Меня зовут Елена.

С.НАСИБЯН: Очень приятно.

ЕЛЕНА: Я вам звонила полгода назад по поводу того, что я испытываю чувство вины, когда мой муж меня возвращает в прошлое, скажем так, в попытке воссоединиться после развода. Так вот прошло полгода, он приехал в отпуск, семь месяцев он отсутствовал дома и все, в общем, встало с ног на голову. Предложил жить каждый своей жизнью, сказал, что нет чувств, что он не хочет жить со мной. Вот в таком виде – взвинченный, агрессивный. В скандале в грубой форме, в принципе, выгнал меня из квартиры, сказал, чтобы меня здесь не было. Ну, как бы я в самой ссоре сказала, что не уйду никуда, потому что у меня трое детей, у меня младшей дочке 10 месяцев.

С.НАСИБЯН: Это ваши общие дети, да?

ЕЛЕНА: Да. Старший сын от первого брака, а двое общих. Ну, он стал угрожать мне, что убьет. Сейчас он уехал, в общем, а я не знаю, как поступить, уходить мне, оставаться. Он молчит уже месяц, мы не общаемся, только так вот.

С.НАСИБЯН: Ну, Лен, давайте по факту. Факт заключается в том, что его не было, и он настаивает на разводе, расходе и говорит, что он вас не любит, даже угрожает, утверждает, что ненавидит. Это факт, правда?

ЕЛЕНА: Да, он сказал, что ненавидит меня, да.

С.НАСИБЯН: А ваша история тогда в чем? А вы где? Ну, смотрите, у нас есть факты, а есть история про эти факты. Факт очень простой – муж говорит «давай разводиться». С этим фактом очень легко взаимодействовать. Давай разводиться – давай разводиться. Но я понимаю, что эмоционально вот это вот, все, что закручено вокруг этого факта, не дает нам возможности спокойно и свободно принять это решение. Поэтому я спрашиваю, а вот вы-то в этом во всем, как живете, Лен?

ЕЛЕНА: Плохо.

С.НАСИБЯН: От чего вам плохо, Лен? Вам 39 лет, насколько я понял.

ЕЛЕНА: Да.

С.НАСИБЯН: Так, и чего вам плохо в 39 лет?

ЕЛЕНА: Тяжело мне.

С.НАСИБЯН: Ну, подождите, ну, вы просто, как сказать, выдаете мне синонимы. Почему тяжело-то?

ЕЛЕНА: Ну, потому что он отверг меня.

С.НАСИБЯН: Да, он вас отверг. Почему вам тяжело? Я не просто так задаю такие глупые вопросы.

ЕЛЕНА: Я чувствую себя не нужной.

С.НАСИБЯН: Так вы и не нужны. Это факт. Ему, по крайней мере, точно вы не нужны.

ЕЛЕНА: Да.

С.НАСИБЯН: А себе-то, Лен, нужны? Вы себе нужны?

ЕЛЕНА: Вот я думала об этом. Не знаю, я сейчас сама не могу ответить вообще на этот вопрос, кто я, что я. И я чувствую себя очень раздавленной какой-то, подавленной. Не могу как будто себя в кучу собрать и ответить на этот вопрос.

С.НАСИБЯН: Да, вы не можете себя собрать, потому что вы пытаетесь отвечать на другие вопросы, Лен. За что, почему он так поступил, как он так мог?

ЕЛЕНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: Так там нет ответа на вопрос «кто я?». Там нет этого ответа. Вы все время смотрите на другие вопросы. То есть сейчас он абсолютно полностью управляет вашей жизнью, вашим настроением.

ЕЛЕНА: Абсолютно верно, да.

С.НАСИБЯН: Ну, а так вы-то где? Вы кто? Верните себе так называемое понятие субъектности.

ЕЛЕНА: Как я вообще попала в эту объектность, скажем так.

С.НАСИБЯН: Ну, вы попали в эту объектность очень просто. Вы взяли и отдали ответственность за свою жизнь другому человеку. И, более того, даже когда чувствовали, что не надо так делать, шли на это, потому что, либо уже родился ребенок, либо вы были с ребенком от предыдущего брака, и вы почему-то поставили его выше себя. Вы почему-то где-то внутри себя решили, что вы не в состоянии жить свою собственную жизнь без него. Вам сколько было лет, когда вы с ним познакомились, Лен?

ЕЛЕНА: 30.

С.НАСИБЯН: 30. То есть вы с ребенком на руках, вам 30 лет, вы в полном расцвете сил, и вы бросаете себя вот в это огниво его пристрастий, его любви, его желаний, его настроения.

ЕЛЕНА: Да. Так и было.

С.НАСИБЯН: Что вас заставило в 30 так поступить?

ЕЛЕНА: Влюбилась.

С.НАСИБЯН: Ну, отлично, влюбились. В чем проблема, смотрите, в любви, в чем проблема оставаться самой собой?

ЕЛЕНА: Ну, знаете, как было, что, если бы я бы не шла на его условия, мы бы, наверное, разошлись бы раньше. В принципе, так и было, когда мы же с ним развелись, 4 года назад я ушла, потому что я уже не могла дальше так жить, когда мне все запрещалось, когда вот моей жизнью руководили, я ушла.

С.НАСИБЯН: Вот, вот это как раз вы описываете потерю субъектности. Так и есть.

ЕЛЕНА: Да, и когда я ушла, мне стало так легко, хорошо, свободно, тогда он страдал, когда я первый раз ушла. А потом через два года что-то во мне, не знаю, перевернулось, перемкнуло меня, что я приехала на похороны его матери, и у меня опять какие-то чувства к нему возникли, что это, не знаю. Я забеременела вот третьим ребенком.

С.НАСИБЯН: А это классическое описание отношений зависимых, ну, прямо классическое. Люди, когда находятся в таких отношениях, они или в кризисе беременеют, или женятся, или ипотеку берут. Так и есть, Лена. Но только вам сейчас всего 39, вот, в чем дело. А вы сидите и мне говорите – он меня выгоняет из квартиры. То есть получается, вы живете в его квартире, так? Не в вашей, а в его.

ЕЛЕНА: Да, в его. Я не в нашей живу, в его квартире.

С.НАСИБЯН: Ну, так получается, что мужчина даже квартиру с вами не разделил?

ЕЛЕНА: Эту квартиру, когда мы были в браке, купили его родители.

С.НАСИБЯН: Какая разница, они же купили ее вам.

ЕЛЕНА: Да, но он сделал так, что эта квартира его.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, что по закону, я понимаю. Я все прекрасно понимаю. Но это же как раз сигнал того, что мужчина, живущий с вами, которому вы рожаете детей, даже площади вам не дает для этого. О чем вы страдаете?

ЕЛЕНА: Ну, наверное, иллюзии, розовые очки у меня.

С.НАСИБЯН: Это не иллюзии и не розовые очки, это страх, это страх остаться одной, Лен. Это страх остаться одной с тремя детьми на руках.

ЕЛЕНА: Ну, да, есть тоже такое.

С.НАСИБЯН: Но только смотрите, вы остаетесь с тремя детьми на руках, это три человека, которые в случае вашего воспитания правильного и достойного, в общем-то, сделают ваше будущее счастливым. А у него их не будет. Но ни одна женщина почти никогда так не думает.

ЕЛЕНА: Ну, он злится очень, что вот такая, он и со мной жить не хочет, но и детей терять не хочет. Он говорит, чтобы ты вот, чуть ли не каждую неделю мне отчитывалась, что там с детьми, как они растут, как болеют.

С.НАСИБЯН: Слушайте, ну, если он будет вас обеспечивать достойными алиментами, то почему бы нет, конечно. Он вас обеспечивает алиментами и детей, в том числе, ну, и соответственно вы ему отчитываетесь за потраченные силы и деньги. В чем проблема, не вопрос, так тоже можно сделать.

ЕЛЕНА: Ну, он алименты платит только те, которые он хочет и может.

С.НАСИБЯН: И я так понимаю, недостаточные, для того чтобы вы себя чувствовали спокойно, правда?

ЕЛЕНА: Ну, да.

С.НАСИБЯН: Ну, значит, и вы ему информацию давайте такую, какую вы считаете нужным. В чем проблема-то. У вас нет другого рычага давления. Да, этот мир несправедлив. И, да, в этом мире, к сожалению, женщинам сложнее, чем мужчинам зачастую. Но я знаю тысячи женских историй, тысячу женщин, когда женщины с тремя детьми создавали империи. Я, правда, знаю, это прямо мои знакомые, это мои клиентки, с которыми я работаю. Которых бросали мужчины вот в таком возрасте и с тремя детьми на руках, но они выстраивали большие империи, бизнес-империи. То есть так тоже можно.

Но просто вы, смотрите, что вы делаете, вы ковыряетесь в, условно говоря, мусорном ведре ваших воспоминаний.

ЕЛЕНА: Ну, я в себе ковыряюсь, что я сделала не так, почему так. Он же меня обвинил, что я его не поддерживаю.

С.НАСИБЯН: Да пусть он обвиняет кого угодно, пусть он обвиняет кого угодно. Хорошо, вы его не поддерживаете. Вам надо разбираться с этим только по одной причине, чтобы не допускать ошибок в будущем. Но вам все равно придется в будущее смотреть, Лен, а не в прошлое. Вот ведь, что важно. А вы даете управлять вашей жизнью другому человеку. И, конечно, вы потеряли сейчас, вы смотрите на себя в зеркало, вы себе не нравитесь, вы себя не хотите, вы не любите себя.

ЕЛЕНА: Да, так и есть.

С.НАСИБЯН: Отлично, что так и есть. Так вот есть три, как минимум, инструмента, через которые вам надо восстанавливаться. По поводу уходить из его квартиры, не уходить из его квартиры, я не знаю. Если вам есть, куда уйти, хлопнув дверью, делайте так. Если вам некуда уходить, ну, значит, договаривайтесь как-то с ним. Но вообще сам факт того, что мужчина так поступил, ну, как бы не сильно делает его мужчиной.

ЕЛЕНА: Ну, он сказал, я пока буду отсутствовать, он в командировку опять на полгода уехал…

С.НАСИБЯН: Вы опять в условиях его оказались, вот, в чем дело.

ЕЛЕНА: Да, да.

С.НАСИБЯН: А ваша задача свою собственную жизнь построить, пока его нет.

ЕЛЕНА: Ну, у меня сейчас есть варианты приобрести свое жилье.

С.НАСИБЯН: Отлично, супер, я не сомневаюсь, что есть. Но у вас еще есть варианты построить карьеру, у вас есть варианты нормально зарабатывать, у вас куча всяких вариантов, Лен. Главное, чтобы вы начали это делать, а не ковырялись в том, почему так получилось и что со мной не так, что он так поступил. Это его проблемы. А ваша проблема заключается в том, что у вас больше нет мужа. Это единственная задача, которую надо решать и понять, как вы будете жить дальше.

И уж точно могу вам сказать, не начинайте только, пожалуйста, жить ради детей. Вот это вот все «ради детей, ради них». Нет, живите нормальной, полнокровной жизнью. И вот тогда пускай он уже на это смотрит и решает, что делать и как с детьми. Спасибо вам, звоните еще, расскажете, как у вас все прошло через какое-то время. Спасибо за звонок.

Ну, я понимаю, правда, что женщины находятся в ослабленной позиции в этом случае. Ну, в конце концов, вот, правда, ведь дети это те, кто будет обеспечивать вашу старость. Это самое главное, что у вас осталось. У вас осталось, на самом деле, самое большое богатство. Услышимся через пару минут.

Я закончил на том, что никогда, давайте так, не то, чтобы никогда, но очень часто, по крайней мере, когда я слышу истории женщин, которых оставляют мужчины, женщины почему-то детей всегда воспринимают, как обузу. Но дети не обуза. Дети это самый большой потенциал, который у вас есть. Какими вы их вырастите, таким будет ваше будущее.

Ну, это, как, если мы, вот представьте себе, мы с вами разрываем отношения, я ухожу в степь, а вам оставляю мешок пшеницы, которую вы можете посадить и вырастить в следующем году. А я ухожу такой – а я теперь свободный, я пойду там, не знаю, собирать бузину. Ну, вам же оставили очень важное, вам оставили очень ценное. Я знаю, что страшно, я, правда, знаю.

Ну, во-первых, слава богу, что в нашей стране в сегодняшние дни невозможно умереть с голоду, ну, невозможно. И вы не представляете, какое количество историй я знаю, как дети из таких семей вырастают очень яркими личностями, очень успешными личностями. Потому что они используют весь этот потенциал такого настроя по отношению к разводу родителей, что они соответственно становятся очень сильными.

Вот вопрос приходит в Telegram-канал «Маяка»: «Как рассказать ребенку о справедливости и отношении к ней? Учить бороться за справедливость или пройти мимо? Если вы говорите, что взрослый человек понимает, что справедливости в жизни нет».

Так смотрите, так и рассказывайте. Я же говорю, дети будут бороться за справедливость. Они будут обращаться за справедливостью к Деду Морозу, не знаю, к господу богу, к каким-то волшебникам, к железному человеку, не важно, к кому. Детей можно этому обучать. Просто в определенный момент ребенок вырастает и вместе с ним должно созреть его сознание. Вы рассказываете ему точно так же, как рассказывали вам. Нас с вами учили справедливости на основании книжек.

Вот я недавно пересмотрел фильм «Граф Монте-Кристо», не пересмотрел, а новый, который сняли, посмотрел. И вот я думаю, так интересно, парень отсидел в тюрьме какое-то количество лет, приходит с богатством невероятным, с огромным, да, было сложно, и он начинает мстить. А с другой-то стороны, ведь он, оставаясь Дантесом капитаном, никогда в жизни бы не заработал, например, этих денег. А жена его и так могла бросить, мы уж не знаем, как бы у них сложились отношения с Мерседес, на которой он планировал жениться.

Но ведь люди, которые его предали, по сути, привели его к несметным богатствам, к несметной власти, власти творить добро, о чем ему и говорил аббат Фариа – будешь ли ты творить зло, мстя? И он выбрал именно это до момента, пока он не вызвал соответственно на дуэль дочь Мерседес, которая напомнила ему о том, что он может продолжить творить зло, но таким образом это зло только увеличили. И он выбрал, как вы помните, другой вариант, слава богу.

Так, друзья мои, у вас огромное богатство – ваши дети. И в этом смысле и справедливости учите ровно на тех же историях, ровно на тех же фильмах, ровно на тех же сказках, которые учили вас.

Вот пишет Константин: «Девушка, не надо так. Не нужна одному, нужна другим. У вас большой выбор». Это правда, Константин. Константин наш постоянный слушатель. Спасибо. Ну, мы услышимся с вами через пару минут.

Я не могу обойти своим вниманием два вопроса, которые пришли, один в WhatsApp, а другой в Telegram. Вот послушайте, Надежда: «Здравствуйте. Недавно вдруг появилось сильное желание научиться играть на синтезаторе. Я уже собралась купить его, а сейчас почему-то стало страшно. А, если ничего не будет получаться, и он просто будет пылиться в углу. Подскажите, как правильно прислушаться к себе и принять решение?» Запомните этот вопрос, и сейчас я прочту вопрос из Telegram.

«Сергей, добрый вечер. Очень рада снова иметь возможность слышать ваш голос в эфире и ваши подсказки. Ольга, 50 лет». Надежде, не знаю, сколько лет.

И вот, внимание: «В один момент приняла решение об увольнении осознанно, сознательно. Мотив был таким – не хочу остаток жизни провести за этим столом, занимаясь этой работой. Валютный бухгалтер со стажем 30 лет. Выгорела. Решение приняла правильно, исходя из вашего эфира о правильном принятии решений. Сотрудников попросила не уговаривать остаться и больше не возвращаться к этому решению.

Сейчас получаю права категории D, экзамены сдаю. Хочу быть водителем автобуса. Хочу так, что глаза, как фары светят, безоговорочно хочу. И до сегодняшнего дня была уверена в своем намерении на сто процентов, и перла, как танк. Но сегодня позвонил старый клиент и пригласил работать на него. Направление чуть другое, нежели было у меня, но совершенно не финансы, но тоже в офис.

И все, началось сомнение по поводу автобуса, сомнение, справлюсь ли я, ведь это ответственность, огромная нагрузка, рейсы ночные, не нормированный рабочий день. Но ведь до этого момента страха не было. Я шла уверенно. А тут с предложением работы меня сбили с толку, что предложенная работа не так ответственна, что можно отказаться, если что. Но ведь автобус меня этим и привлек, ответственностью. А главное сильной верой в себя, что я смогу.

Получается, что сейчас новыми мыслями о предложении работы я предаю свою мечту, к чему я иду три месяца и жду выезда в рейс. Как так, что случилось? Как убедить себя не предавать мечту и пробовать автобус? Не понимаю, что вдруг во мне так резко изменилось, и я стала рассматривать другой вариант. Я в шоке от себя. Понимаю, что решение только за мной, но такое чувство, что судьба меня провоцирует или проверяет на прочность духа.

На что решиться? Шагнуть в новое направление, которое я сама выбрала, или свернуть туда, куда позвали? Уволиться было бы легче, чем сейчас сделать выбор».

Смотрите, ведь это поразительно, когда в нашем возрасте, в таком возрасте у нас есть мечта водить автобус, метро, не важно, что, летать на самолете, пересечь океан, не имеет значения. Но новое это всегда круче, чем старое. Вы всегда сможете вернуться к старому, вы всегда можете продать свой синтезатор, вы всегда можете уволиться из автобусного парка, и вас с руками и ногами с 30-летним опытом заберут.

Но, конечно, вас будет провоцировать судьба, потому что ваш ум всегда будет вам говорить о том, что мы никогда раньше так не делали, а, значит, мы не умеем так делать. Это чистой воды провокация. Если вы слушаете мои эфиры, то я часто говорю о том, что есть такое состояние флаттер, когда мы выходим за границы своих возможностей, нам всегда бывает страшно, и всегда возникает такая подсказка – остаться и никуда не двигаться. Ну, конечно же, надо идти за своей мечтой, и другого варианта здесь нет. Играть на синтезаторе, водить автобусы, самолеты и все остальное.

И вот удивительно, два вопроса пришли одновременно. Я так рад, что люди в этом возрасте такое делают. Это круто, Ольга, правда, круто. И, Ольга, я вас помню, я знаю, поэтому еще круче от этого, мне приятнее даже.

Что же, у нас есть звонок. Здравствуйте.

ОКСАНА: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ОКСАНА: Меня зовут Оксана. Мне нужен совет. Ситуацию в том, что у меня есть старший ребенок. Хороший, смышленый мальчик, который в своей жизни совершенно ничего не хочет.

С.НАСИБЯН: Ну, надо же.

ОКСАНА: Он не хочет ни учиться, у него нет ни друзей, у него постоянно конфликты. В школе конфликты с учителями. Неоднократно пытались разговаривать с ним, убеждать. Мальчишка смышленый, но совершенно ничего от этой жизни не хочет. И мы уже не знаем, как с этим бороться.

С.НАСИБЯН: Чего хотите вы, Оксана?

ОКСАНА: Ну, я хочу хорошего будущего своему ребенку, чтобы он как-то двигался дальше. А получается так, что буквально на днях произошла ситуация, которая вынуждает нас уже без вариантов забрать документы со школы. То есть мы, получается, год теряем. Чтобы ребенок услышал. То есть, по моему мнению, он не воспринимает меня даже, как маму. Он не выполняет мои просьбы элементарные по дому. Мы постоянно ругаемся. Когда мы находимся дома, у нас вот висит какое-то напряжение. Мы не можем общаться, как друг, с подружкой, как близкие люди, у нас постоянные конфликты. И я просто больше не знаю, что делать.

С.НАСИБЯН: Давайте так, вы уверены, что он ничего не хочет? Или то, что он хочет, вам просто очень не нравится?

ОКСАНА: Уверена, уверена. Я же спрашиваю. Мы закончили 9-й класс, он сказал – мама, я все, возьмут меня в 10-й, я буду учиться, я обещаю, буду вести себя, потом мы там поступим куда-то, в военное училище мы собирались. Но это все было только на словах, и ничего он не делал для этого. Еще у него есть младший брат, который берет с него пример, и младший брат становится таким.

С.НАСИБЯН: Ну, Оксан, тут вариантов масса, начиная с того, что вы, действительно, потеряли контакт со своим сыном, заканчивая каким-то сиблинговым конфликтом, который возникает между двумя братьями. Но и сейчас, конечно, вот так вот в радиоэфире я с этим не смогу вам помочь. Давайте попробуем разобраться в этом немножко по-другому. Что самое страшное будет, в вашей жизни произойдет в случае, если ваш ребенок вас так и не услышит, и будет жить так, как он считает нужным?

ОКСАНА: Дело в том, что ему уже 15, в марте ему будет 16, и он станет уголовно-ответственным. И вот самый большой мой страх, что он попадет куда-то там…

С.НАСИБЯН: Что он сядет в тюрьму.

ОКСАНА: Ну, да, что пойдет куда-то туда.

С.НАСИБЯН: Отлично, хорошо. Вот он сядет в тюрьму. И что тогда произойдет в вашей жизни?

ОКСАНА: Ну, это же мой ребенок.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, что он ваш ребенок. Я спрашиваю, что произойдет в вашей жизни, если ваш ребенок сядет в тюрьму?

ОКСАНА: Я не могу ответить на этот вопрос. Ну, я переживаю постоянно, у меня нервы, я бы не хотела этого.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, я бы тоже не хотел. Я спрашиваю, что произойдет в вашей жизни, если он попадет в тюрьму?

ОКСАНА: Я очень сильно расстроюсь. Я не знаю, как дальше будет, если такая ситуация…

С.НАСИБЯН: Дальше он будет сидеть в тюрьме, а вы продолжите воспитание младшего сына.

ОКСАНА: Ну, не получится так. Ну, как, это же мой ребенок, я за него буду переживать.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, что он ваш ребенок. Конечно, будете переживать. Вы за него будете переживать, будет он в тюрьме или не будет он в тюрьме. Вы все равно будете за него переживать.

ОКСАНА: Но я бы хотела избежать данной ситуации.

С.НАСИБЯН: Я знаю, что хотели бы избежать. Но ваш страх не дает вам это сделать. Ваш страх и, главное, что вот этот страх, что вы не знаете, что вы будете делать, если это случится. А вот, если вы будете знать, что случится, ну, в смысле, как вы будете себя вести, если это произойдет, тогда у вас внутри начнет возникать спокойствие, и в этом спокойствии есть маленький шанс услышать вашего сына, а ему услышать вас.

Потому что он сейчас играет на этом органе под названием «ваш страх», Оксан. Он делает это не специально. Я уверен, что у вас хороший, смышленый парень. Но он играет, потому что вы все время откликаетесь, вы все время отзываетесь. Вы даже сейчас мне говорите – мы закончили 9-й класс. Оксан, вы с ума сошли? Вы 9-й класс закончили 20 лет назад, я рассчитываю, приблизительно так, да?

ОКСАНА: Да.

С.НАСИБЯН: Так вот вы ничего не заканчивали. Это он закончил 9-й класс. А вы начинаете жить его жизнь, понимаете. Вы сцепились с ним и живете его жизнь. Ну, предположим, он не хочет ничего делать. Это означает, что он не хочет получать образование и при этом, наверное, даже не хочет работать. Может быть такое?

ОКСАНА: Нет, он хочет работать.

С.НАСИБЯН: Все, пусть идет, работает. Все, значит, надо идти работать.

ОКСАНА: А образование как же?

С.НАСИБЯН: Какое образование? Ну, не хочет человек получать образование. А вы давно слушаете мои эфиры?

ОКСАНА: Муж, да, приучил, слушаю.

С.НАСИБЯН: Отлично. Но вы не слышали, судя по всему, мою историю про то, как мой сын бросил школу в 9-м классе.

ОКСАНА: Нет.

С.НАСИБЯН: А это было самое сложное принять его решение, которое длилось два с половиной месяца. Он через два с половиной месяца пришел и сказал – нет, все-таки надо закончить. И нормально учится сейчас на «четверки» и «пятерки» без меня. Просто пришел и сказал – бросаю, не хочу учиться.

ОКСАНА: Ну, то есть хотите сказать, что отпустить все эти ситуации?

С.НАСИБЯН: Обратите внимание, я не хочу сказать, я говорю, что я это так сделал. Потому что я задал себе вопрос в этот момент. Как бы я порекомендовал своему пациенту или клиенту, который пришел бы с такими чувствами, как я сейчас, вот как бы я сказал. Я бы сказал – дайте ребенку реализовать свой выбор. И это, конечно, сложно.

ОКСАНА: Очень.

С.НАСИБЯН: Я знаю, что сложно. Но вы так говорите – а образование? Но он же получил 9 классов образования, правильно?

ОКСАНА: 9 классов, да.

С.НАСИБЯН: Ну, все, а чем вам не образование-то? Ну, очевидно же, что вы хотите другого, Оксана.

ОКСАНА: Конечно.

С.НАСИБЯН: Вы хотите, чтобы ваш сын был правильным, был хорошим, поступил в институт, с отличием желательно его закончил, правда?

ОКСАНА: Ну, не прямо с отличием, но…

С.НАСИБЯН: Ну, что, то есть вы вот это все хотите, так ведь?

ОКСАНА: Конечно.

С.НАСИБЯН: И вот желание не дает нам видеть своих детей такими, какие они есть. А, значит, не дает нам возможности с ними строить отношения. Ну, не все дети хотят получать образование. Он может пойти в колледж на следующий год.

ОКСАНА: Хорошо, да, с образованием мы разобрались.

С.НАСИБЯН: Так. С тюрьмой давайте.

ОКСАНА: А почему тогда какие-то, либо мои маленькие просьбы, ну, там, допустим, Матвей, разбери или еще что-то сделай, он никогда не выполняет то, что прошу я. То есть любая ситуация, он этого не делает.

С.НАСИБЯН: Ну, бунтует же? Очевидно, бунтует.

ОКСАНА: Бунтует, бунтует сильно. А почему? Но я же вопреки ему ничего не делаю, не ставлю. Я, наоборот, пытаюсь к нему найти подход. А он не подпускает меня.

С.НАСИБЯН: Вы помните себя в 15?

ОКСАНА: Да.

С.НАСИБЯН: Как вы себя вели в 15 в отношении ваших родителей?

ОКСАНА: Ну, по крайней мере, когда меня ругали, я молчала и выслушивала, а не говорила миллион слов в ответ.

С.НАСИБЯН: Но очень хотелось, помните?

ОКСАНА: Очень хотелось.

С.НАСИБЯН: Вот, а он в отличие от вас не молчит. Вы проговаривали это внутри. И ровно так же на три буквы слали. У подростков есть такая функция, знаете, они отключают звук у родителей. Ты говоришь, говоришь, а они тебя не слышат, потому что они отключают в этот момент звук. Он делает ровно то же самое, что делали вы, я, кто угодно, когда нас ругают. Но просто вы так стараетесь, как наседка за него все вопросы решить, что вы стараетесь не просто их решить в будущем, потому что боитесь, что что-нибудь случится.

ОКСАНА: Я боюсь, что он что-то натворит.

С.НАСИБЯН: Так зачем он должен натворить?

ОКСАНА: Что я уже не смогу ему помочь.

С.НАСИБЯН: Ну, скажите, зачем он должен натворить? Вот почему у вас такая мысль, что ваш ребенок обязательно должен что-то натворить?

ОКСАНА: Ну, потому что это проскакивает уже неоднократно. Я же говорю, на данный момент случилась ситуация, которая вынуждает нас, значит, он что-то натворил, вынуждает нас забирать документы со школы.

С.НАСИБЯН: А у него есть хоть кто-то, кто является авторитетом для него сегодня?

ОКСАНА: Нет, к сожалению, нет.

С.НАСИБЯН: Может быть, тренер какой-то, человек на улице, бывает такое.

ОКСАНА: Нет, нет у него авторитетов.

С.НАСИБЯН: Добрый мальчик?

ОКСАНА: Добрый с людьми, которых он считает друзьями. Но по факту у него даже друзей нет. Вот, случись что, они все никто ничего не знает, никто ничего не видел. Но он готов для них сделать все, ну, там, допустим, не выполнить мою просьбу. Но он не злой.

С.НАСИБЯН: Я понимаю, что он не злой, не бывает злых детей. Но при этом при всем, он, например, животных любит?

ОКСАНА: Ну, у нас нет животных. Так любит, но…

С.НАСИБЯН: А вообще любит?

ОКСАНА: Да.

С.НАСИБЯН: Ну, может быть, стоит какую-то, знаете, общественную работу ему предложить, чтобы он как-то попробовал включиться, вообще, чтобы понял, что такое ответственность. Сейчас, Оксан, единственная у вас задача это наладить отношения с этим ребенком.

А отношения с этим ребенком, вот смотрите, у вас есть ребенок в голове хороший, который учится, получает образование, работает, идет в институт и так далее. А есть в реальности второй, который вот сейчас такой острый, гадкий, ну, как любой нормальный подросток, злой, я не знаю, обиженный и так далее. Вы строите отношения с тем, который у вас в голове. А отношения строить надо с тем, который у вас дома. И только тогда, когда вы с реальностью с этой свяжетесь, когда вы с этой реальностью по-настоящему столкнетесь, у вас появится маленькая надежда, маленькая возможность на эту реальность влиять.

ОКСАНА: Как объяснить ему, что его поступки, его поведение влияют на младшего брата?

С.НАСИБЯН: Никак. Ему плевать. Никак, ему плевать. Ему сейчас плевать, ему 15. Я, знаете, вам порекомендую, ну, я не знаю, если захотят, конечно, наши слушатели тоже, это всегда полезно, у Достоевского есть такой роман «Подросток». Очень сложная книга, очень сложное произведение, но которое, в общем-то, достаточно хорошо описывает происходящее, ну, тогда говорилось «в душе», я скажу «в психике» подростка. Вы не любите ребенка того, которого вы видите. Вы любите того, которого вы когда-то родили и себе сфантазировали.

ОКСАНА: Возможно.

С.НАСИБЯН: Вот начните его любить. Это единственный способ, Оксана.

ОКСАНА: Спасибо.

С.НАСИБЯН: Пожалуйста. Спасибо вам. Знаю, что это сложно, сам отец. Надеюсь, что у нас с вами все получится. Спасибо.

ОКСАНА: Да, спасибо. До свидания.

С.НАСИБЯН: До свидания. Подростки это же, ну, наиболее гадкие люди на земле. Мы были подростками, и мы были гадкими. Гадкими не потому, что мы плохие. А потому что гадкие утята. Мы старались делать все, чтобы от нас отворачивались. Мы старались делать так, чтобы люди нас не любили.

И когда, например, мне люди рассказывают про то, что я был послушным подростком, ну, здорово, что ты был послушным подростком. Какой результат получен, вот, в чем дело. Я никогда не расстраивал маму. Ну, отлично, что ты никогда не расстраивал маму. Что сейчас происходит? Сейчас, как правило, этот человек будет находиться в позиции на работе в абьюзивных, как модно говорить, отношениях с руководством.

Подростковый бунт один из самых сложных периодов, психических периодов любой личности. И самое важное, что он должен произойти. Часто мы, родители, не даем этому произойти, и тогда этот человек в возрасте 35-45, ну, мужчина, женщина, не важно, начинает вдруг ни с того, ни с сего бунтовать. Потому что не был прожит этот бунт.

Пишет Вера: «Здравствуйте. Были ли в вашей практике безнадежные случаи? То есть клиенты, перед которыми вы оказались бессильны. Если да, можете привести пример?»

Слушайте, так я вообще, в принципе, каждый, наверное, случай в своей практике рассматриваю изначально, как бессильный, ну, в смысле безнадежный. Потому что я не питаю надежды, что я смогу кому-то помочь. Моя задача найти язык с человеком, который ко мне приходит. И, если мне удается его найти, то дальше человек делает все сам.

Но, если вы хотите прямо пример-пример, ну, знаете, когда приходит человек и говорит – я хочу отказаться от какого-нибудь пристрастия, алкоголь, наркотики, игромания, не важно. Я говорю – отлично. Я обычно ставлю какое-то условие, что человеку придется заплатить за это, поставить на кон что-то, условно. И человек говорит – да, конечно. И на следующую сессию не приходит.

Или, например, приходит ко мне человек и говорит – я хочу изменить отношения со своим мужем или со своей женой, или со своими родителями. Ну, рассказывает какую-то ситуацию. Я говорю – здорово, до следующего раза вам нужно будет не менее 300 раз признаться в любви, 300 раз за неделю. И человек не приходит. Потому что каждый человек, который приходит вроде как с идеей изменить свою жизнь, он приходит с желанием, чтобы изменилась жизнь, но не планирует меняться сам.

Поэтому, Вера, вот так. А вы можете рассказать мне, в чем ваша безнадежность. С чем бы я не справился, если бы вы ко мне пришли. Напишите, мне будет интересно об этом порассуждать.

Ну, и вообще, в целом, знаете, как недавно мне шутку прислали, я теперь ее всем рассказываю о том, что очень сострадательные клиенты и пациенты на сессиях с психотерапевтом имитируют инсайд. Я понимаю, большая часть имитирует. Но такова жизнь, я же ничего с этим не могу поделать. Мы в любом случае меняемся только тогда, когда боль от того, что мы начинаем движение, ниже, чем боль от того, что мы стоим. Услышимся.

Дмитрий пишет: «Сергей, скажите, почему мужчину тянет на близкие отношения с другими женщинами в то время, когда он любит свою женщину? Уверен, что любит, хочет быть с ней. Неужели все кроется в Мадонне и Блуднице?»

Ой, Дмитрий, все кроется в Мадонне и Блуднице, если смотреть на это с точки зрения психоанализа. Но, наверное, самое важное это, я скажу честно, что тянет вас, ну, некая ваша теневая функция, ваша теневая сторона, потому что с какой-то другой женщиной, с той самой блудницей вы ее раскрываете. Если вы хотите от этого уйти, то вам надо работать с собственной тенью. Отлично подходит психоанализ и, в частности, юнгианский психоанализ, наверное, будет здесь лучше.

Вера пишет: «Спасибо, что ответили. Я интересовалась, как детский психолог. Иногда ко мне обращаются родители детей до 9 лет, которые считают, что психолог должен все разрулить. Такой тип родителей – мы все знаем сами. Но при этом все равно приводят ребенка на терапию. Мне кажется, что, если он не включается, то моя работа заходит в тупик. Поэтому я задала вам вопрос».

Спасибо, Вера, спасибо, как коллега, что задаете этот вопрос. Знаете, ко мне однажды обратился человек, ему было на тот момент 47 лет, из них 34, 30 с чем-то он отсидел в тюрьмах. И он решил вдруг больше не садиться в тюрьму. И в нашем разговоре он рассказал такую историю, что в тюрьме однажды он, отбывая очередной срок, заболел туберкулезом. И когда врач ему тюремный сказала, что ему надо бросить курить, он ей сказал – ты меня не учи, ты меня лечи. После этой истории я отказался с ним работать.

Через какое-то время мне сказали, что я ошибся, что человек завязал. И вот уже больше, чем полгода у него все прекрасно, живет с женщиной какой-то. А еще через 4 месяца он ее убил и сел в тюрьму в очередной раз и, думаю уже, что навсегда. Ну, в смысле, там он уже и останется.

Поэтому, да, люди часто хотят какую-то таблетку, чтобы без вас. Не учите, а лечите, называется. Да, бывает такое.

Ну, что же, а у нас есть звонок. Здравствуйте.

АНЖЕЛИКА: Здравствуйте, Сергей. Меня зовут Анжелика.

С.НАСИБЯН: Очень приятно, Анжелика.

АНЖЕЛИКА: Я давно слушаю ваши эфиры. И так как я занимаюсь немного своим саморазвитием и борьбой со страхами, меня заинтересовал такой вопрос. В чем парадокс человека, когда он боится сам потерять свои страхи? То есть я понимаю, что, для того чтобы преодолеть свой страх, нужно идти на страх и делать то, чего ты боишься. Ну, в рамках разумного, естественно.

С.НАСИБЯН: А вот вы и ответили, Анжелика. Вот вы прямо сейчас и ответили. Потому что, пока вы этого не сказали, этой фразы, я хотел вам предложить таблетку, которая полностью избавит вас от страха. И вот представить себе, что вы держите ее в руках. И выпить ее не даст вам только одно – вы станете безумной.

АНЖЕЛИКА: То есть, если не будет страхов, то наступит безумие.

С.НАСИБЯН: Ну, в обратную сторону, вы же про парадокс? Бесстрашный человек безумен. Это не равно, что безумный человек бесстрашен.

АНЖЕЛИКА: То есть меня предохраняют, то есть стоит определенный предохранитель в психике моей, для того чтобы я не преодолевала уже все те страхи, которые есть у меня. Мне говорят – все хватит, остановись.

С.НАСИБЯН: Да. Но только смотрите, если вы какое-то время меня уже слушаете, как сегодня выяснилось, 56-я передача, я говорю очень часто о том, что на своем тренинге, у меня есть такой тренинг авторский, который называется «Стыд, вина и одиночество», где мы разбираемся с такими чувствами, как стыд, чувство вины и страха. И сначала начинаем со страха. И вот целый день я учу людей знакомиться со своими страхами.

Так вот три ключевых состояния тревоги. Страх, как реальный испуг, когда, ну, вам действительно угрожает опасность. Вот тот самый эволюционный механизм, который защищает вас от смерти и от самовырождения.

АНЖЕЛИКА: Природный такой.

С.НАСИБЯН: Да, да, инстинкт. Второе – страх невротического свойства. Это страх, который…

АНЖЕЛИКА: То есть мы думаем, что нам страшно, а, на самом деле, это, может быть, и не страшно.

С.НАСИБЯН: Не совсем так.

АНЖЕЛИКА: Накручиваем.

С.НАСИБЯН: То есть мы накручиваем себя, потому что мы вытаскиваем эти страхи из будущего всегда. Невротизм страха заключается в том, что этот страх всегда живет в будущем.

АНЖЕЛИКА: Придуманная ситуация.

С.НАСИБЯН: Да, да, да. Но он будет опираться…

АНЖЕЛИКА: С печальным концом, как обычно.

С.НАСИБЯН: Да. Но он будет всегда опираться на ваш опыт, который был до этого. Вот тоже, раз уж так просто к слову приходится, на другом тренинге, который будет в субботу, эстафета, так называемый тренинг, про него просто можно почитать, там я рассказываю про зарождение страхов. Там я прямо рассказываю, что такое анатомия страха, как он, из чего он состоит и как он работает. Это именно тревожный страх.

А третий страх это страх суперэго, который не позволяет нам реализовывать свои инстинкты, потому что иначе мы станем животными. И это тоже невротический, часто уже даже переходящий в психотическое поле, страх, который формирует стыд. А стыд является высшей психической, не так, результатом высшей психической деятельности. И поэтому, когда вы задаете вопрос про страхи, почему так сложно от них отказаться, первое, это страшно стать безумным, потому что, ну, как бы мы не хотим стать безумными. Второе, если у вас не будет этих страхов, вот тех самых невротических, то вы выпадете из обоймы окружения.

Мы же, когда общаемся с людьми, мы все время тестируем себя по этим трем основным эмоциям. Правильно ли ты боишься, правильно ли стыдишься, правильно ли ты винишься. Если вы сейчас оглянетесь вокруг себя, ну, ментально, мысленно оглянетесь вокруг себя и отметите 5-10 человек, которые сегодня составляют ваше окружение, вы увидите, что вы можете с ними общаться только по причине того, что ваши страхи, стыд и вина схожи.

АНЖЕЛИКА: Понятно.

С.НАСИБЯН: Про это неплохо говорит (неразборчиво).

АНЖЕЛИКА: Одного и того же боимся, одного и того же стыдимся.

С.НАСИБЯН: Да, да. То есть мы понимаем друг друга через эти три ключевых элемента. И вот поэтому нам так сложно от этого отказаться. Потому что, вы поймите, если вам нужно будет отказаться от каких-то своих страхов или фобий, вам придется, в первую очередь, протестировать себя о причинах этого страха. И вы удивитесь, когда узнаете, что эти страхи были зарождены вашей семьей. А, если вы от них откажетесь и перестанете их бояться, то вы перестанете быть частью этой семьи. Это вторичные выгоды.

Есть такой мультик, я забыл, как он называется, по-моему, «Мышонок Десперо», по-моему, так называется, кстати, наверное, я его сегодня и рекомендую. Я порекомендую фильм обязательно, но и мультик про мышонка Десперо тоже рекомендую. Там есть феноменальная сцена. Когда родители мышонка приходят к директору школы Мышу, и соответственно он их вызывает, и он говорит – вы понимаете, у нас какая проблема, ваш сын ничего не боится, даже кота. А потом успокаивает их и говорит – но не волнуйтесь, мы его научим, трусами не рождаются.

АНЖЕЛИКА: Да, понятно.

С.НАСИБЯН: Трусами никто не рождается. Никто не боится змей, никто не боится… Ну, знаете, как вот в 30-е годы, по-моему, прошлого века ученые бихевиористы, когда им разрешали ставить опыты на живых людях и детях, в частности, издевались над таким мальчиком Альфредом. Они давали ему крысу, например, и он спокойно с ней играл. А потом давали ему белого кролика, но сзади мужчина бил кувалдой по железному листу. И, конечно, таким образом, ну, тогда вообще были жесткие времена, и вместе с нашим академиком Павловым, и всеми остальными нашими академиками страшные ставились опыты в этом смысле. И ребенок боялся, естественно, белого кролика. Но в конце он умер, по-моему, в 11 лет этот мальчик от гидроцефалии. То есть можете посмотреть опыты с мальчиком Альфредом, чтобы увидеть, как зарождаются страхи. Хорошее, ну, неприятное видео, но полезное.

АНЖЕЛИКА: Но гидроцефалия, она же не связана со страхом кролика.

С.НАСИБЯН: Ну, конечно. Нет, понятно, что она не связана напрямую, я понимаю. Но, может быть, именно поэтому они на нем и ставили эксперименты, что ему недолго жить. Не знаю. Как говорит наш прекрасный профессор Савельев, который сделал самый тонкий, такой мельчайший атлас мозга, что жаль, говорит, что мозг мне достается уже мертвым для разработки. Поэтому раньше ставили такие эксперименты.

Поэтому я к чему это все говорю, к тому, чтобы вы понимали, что ваши страхи зарождались именно, как часть вас, а вы были частью большой структуры. Не бояться, значит, выпасть из этой обоймы. Вот мой ответ на ваш вопрос, какие вторичные выгоды.

АНЖЕЛИКА: Спасибо большое. То есть я нормальная.

С.НАСИБЯН: Да вы вполне нормальная, да, мы все нормальные. Спасибо. Всего хорошего. Спасибо за звонок.

АНЖЕЛИКА: Спасибо вам большое.

С.НАСИБЯН: Пишет из Тульской области нам Снегурочка, ну, по крайней мере, так подписалась. «Если не подросток, а 7 лет мальчик проявляет упрямство, говорит – а что вы сделаете, ну, накажете, без телевизора месяц, ну, ладно, возможно делайте, как хотите, а мне, почему нельзя? На все есть ответ».

Ну, что, потому что мальчик 7 лет, это как раз тот самый возраст, когда ребенок впервые сталкивается с тем, что родители запрещают делать то, что делают сами, и заставляют делать то, чего не делают сами. Ну, это вот такой у него сейчас период, когда первый бунт вот этот детский, не подростковый.

Ну, друзья мои, у вас же есть ребенок, вам с ним и справляться, и другого варианта не будет. Понятно, что завести ребенка проще, чем получить права на автомобиль, вождение автомобиля. Ну, да, вот нам всем дали детей и нам с ними что-то делать. Но, в целом, я сторонник того, что дети это вполне себе уже адекватные люди, и к ним надо искать адекватные подходы.

Я знаю, что это сложно, правда. Постольку, поскольку я сам отец и все эти страхи с будущим детей, конечно, они меня тоже также настигают. Но наша задача не менять при этом отношения к собственным детям, оставаясь в уважении. Услышимся через пару минут, и будем прощаться.

Подошла к концу наша сегодняшняя программа. Пишет Наталия: «Сергей, вы очаровательный. У нас в Мурманске любимое кафе «Белый кролик». Спасибо, Наташ, спасибо, мне приятно.

Оксана пишет: «Здравствуйте. Мужчина около часа проверяет, закрыта ли дверь при уходе. Что это и как лечить? Это обсессивно-компульсивное расстройство, возможно, с тревожным расстройством вкупе, что называется. Можете ли вы ему помочь?»

Смотрите, друзья мои, я, наверное, конечно, могу помочь, но все зависит от сложности, насколько далеко все это зашло. Потому что, конечно, ОКР нужно, ну, хоть иногда ОКР нужно лечить уже медикаментозно с участием фармацевтики, значит, психиатрии. Но, в целом, ОКР развивается, если им не заниматься, имейте ввиду. Поэтому тут нельзя так описать, что он час проверяет, а кто-то 10 минут, и, значит, у того, кто проверяет 10 минут, у того легче. Нет, такого не бывает.

«В середине прошлого декабря, прошлого года на моих руках после болезни ушел муж. Знаю, что помочь я ему никак не могла. И, наверное, хорошо, что я в этот момент была рядом. Только мне до сих пор очень тяжело морально отпустить его. Пытаюсь найти какие-то занятия, чем-то отвлекаться, чтобы найти в себе желание радоваться жизни. Только ближе к середине декабря, тем тяжелее становится. Знаю, что много раз подобные вопросы задавались уже. Но подскажите, как быть?»

Как быть? Отпустить его в его собственный путь. Я, мне кажется, приводил уже в пример историю Астрид Линдгрен, которая рассказывала о том, что ее отец так любил мать, что каждое утро начинал завтрак с молитвы с благодарностью богу за то, что он послал ему его жену. И когда-то она скончалась раньше него. И в день ее смерти он вознес молитву с благодарностью богу, что он забрал ее раньше, чем его, потому что ей не приходится это проживать. Если вы любите, просто отпускайте.

Ну, и, опять же, если вы уж говорите, что задавали эти вопросы, то, действительно, отпускайте, отпускайте и отпускайте. То есть вы для себя выберите какие-то дни, даты, когда вы будете к этому возвращаться, но, в целом, конечно, нужно отпускать. Ну, и книжку, опять же, рекомендую «О смерти и умирании». Почитайте, это полезная книжка, для того чтобы знать, как с этим быть.

Но вообще, в целом, я же не знаю, во что вы верите. Здесь очень важно, постольку, поскольку это экзистенциальные чувства, экзистенциальный страх, то здесь важно понимать, какова ваша жизненная философия, каково ваше мировоззрение.

Ну, что же, порекомендую вам, помимо того, что я рекомендовал сегодня мультик про «Мышонка Десперо», я хочу порекомендовать вам, кажется, я не говорил об этом фильме, это фильм «Она». Я его посмотрел на прошлой неделе, по-моему, и удивился, что я его пропустил в 2013 году. Это фильм про то, как мужчина влюбился в голосового помощника в телефоне, ну, условно, в телефоне. Там немножко это по-другому десять лет назад описывалось. Но очень предсказуемо к нашему сегодняшнему дню, то есть, как будто бы смотрели в будущее прямо.

И, знаете, главное в этом фильме для меня это то, что для эволюции личности через эволюцию чувств даже не нужен второй человек. У меня есть рассказ, который я написал лет 20 назад, про муху Нюсю. Я жил один в квартире, и у меня завелась муха, она меня очень сильно раздражала. В какой-то момент я принял решение, что это моя муха, дал ей имя, и мы с ней жили два месяца душа в душу. Потом она умерла. И я грустил. Так что, друзья мои, посмотрите фильм «Она».

Ну, а мы с вами услышимся через две недели, так как вы уже поняли, что на следующей неделе у меня будет тренинг. Подписывайтесь на мой канал, задавайте вопросы, там я на них отвечаю. До свидания.