Провокация Выпуск #61

С.НАСИБЯН: Добрый субботний вечер, 17.10 как всегда, вы на волнах "Маяка", это "Провокация", и это Сергей Насибян, говорят, психолог, которого вы заслужили. Другими словами, психолог единственный, который есть на данный момент в нашем с вами эфире.

И сегодня, когда ехал на радиостанцию, почему-то задумался, листал социальные сети и задумался о том, что очень часто сейчас коучи, тренеры, наставники разных мастей эзотерических, психологических, трансцендентальных, каких угодно почему-то говорят о том, что каждый из нас заслуживает то, что имеет. Вы знаете, а мне так не нравится эта идея. И я хочу сказать, что никогда это вот так не говорил, потому что, ну, как понять, например, если у человека случается горе, он что, действительно, его заслужил? Но ведь нет же.

И это все происходит по одной простой причине, потому что глубинная ошибка заключается в том, что нам дается не то, что вот по заслугам. Мне когда-то в свое время открылась такая идея, когда я был молодой, я, несмотря на то, что я был комсомольцем, я вдруг почему-то неистово стал верить в бога, и я стал у него очень много всего просить. Ну, дай мне вот это, дай мне вот это, экзамены сдать и так далее. Но в какой-то момент я вдруг задумался и понял, если я прошу его, ведь он знает, что у меня этого нет или он же знает, что я не готов к экзамену. Можно сколько угодно с открытой зачеткой, как мы делали в общежитии студенческом, кричать "халява, ловись", но это есть халява. И за любую халяву придется платить.

Так что, понимаете, мы же имеем не потому что мы это заслужили, а потому что это то, что нам здесь и сейчас необходимо. И тут очень здорово нам помогает прочтение Льва Николаевича Толстого, который много раз в разных своих произведениях призывает нас к тому, что, если хочешь быть счастливым, будь им, значит, научись хотеть то, что ты имеешь.

Вы все знаете, слушая меня не первый уже год, что я часто бываю в Индии. И меня часто спрашивают о кастовой системе Индии, как о несправедливом аспекте в социуме. Я всегда говорю – нет, это неправда, потому что, во-первых, в кастовой системе живет очень маленькое количество индийцев. А, во-вторых, представляете, насколько глубока идея и философия человека, который знает, что он, например, никогда не сможет стать, ну, предположим, он родился столяром, и он должен быть столяром, потому что он так родился. Но он может стать абсолютным мастером в этом деле, потому что он не будет прыгать с ветки на ветку.

Вот умение и желание хотеть то, что мы имеем, вот такой сегодня у меня контекст. У нас есть звонок. Здравствуйте.

ИГОРЬ: Здравствуйте, Сергей.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте. Представьтесь, пожалуйста.

ИГОРЬ: Меня зовут Игорь, я из Перми.

С.НАСИБЯН: Очень приятно. Рассказывайте, слушаю вас.

ИГОРЬ: Ну, проблема у нас серьезная. У нас взрослый сын, он инвалид детства. Передвигается в коляске. Зовут Дмитрий. Может многое, могу сразу сказать. Но проблема в том, что не может пересаживаться из коляски, например, в кровать самостоятельно, утром одеться. Поэтому мы не можем его оставить одного в квартире. И поэтому маленько ограничены. Мы бы хотели съездить в гости на несколько дней, на дачу, куда-то там еще по путевке в санаторий. Но он с нами ехать не хочет. С годами это как-то пришло.

Раньше было проще, когда был маленький, а сейчас, значит, предлагаем, он отвечает – поезжайте. Ну, мы, конечно, спрашиваем – ну, ты же с нами? Он говорит – нет. У нас вопрос – а как же ты останешься? Он – я сам разберусь. Но, как я уже сказал, утром встать самостоятельно не может, пересесть на коляску не может. Мы волнуемся, мы его не оставляем, всегда вечером домой возвращаемся. Ну, и как вопрос, я вот сформулировал, могу сформулировать так, что вот как объяснить сыну, что, ну, не надо ограничивать ни себя, ни нас. Вот я бы так, наверное, сформулировал, больше не знаю, как еще сказать.

С.НАСИБЯН: Игорь, я надеюсь, что тот факт, что вы пишете мне, звоните мне, говорит о том, что вы меня слушаете не первый раз.

ИГОРЬ: Постоянно.

С.НАСИБЯН: Спасибо.

ИГОРЬ: И Дмитрий слушает постоянно.

С.НАСИБЯН: Здорово. И тогда, наверное, я могу здесь сказать о том, что вы не могли не заметить, что я всегда говорю об ответственности того, с кем я разговариваю. Вот вы сейчас мне говорите "как мне с ним поговорить". А давайте попробуем немножко по-другому на это посмотреть. Я вырос в семье с инвалидом детства, это был мой родной дядя, и поэтому я как бы знаю, что это такое жить с человеком, условно, инвалидом. И я хочу вас спросить. Вот смотрите, будучи инвалидом, ваш сын Дмитрий, он же интеллектуально абсолютно адекватный?

ИГОРЬ: Высшее образование, работает.

С.НАСИБЯН: Понимаете, да? И поэтому, когда этот человек говорит "езжайте", почему вы не даете ему вот эту свободу остаться одному и самому решить все те проблемы, которые возникнут в результате вашего отъезда?

ИГОРЬ: Ну, просто знаем, что он не сможет самостоятельно, как говорится, передвинуться.

С.НАСИБЯН: Смотрите, вы знаете и он знает, правда?

ИГОРЬ: Да.

С.НАСИБЯН: И он говорит "езжайте".

ИГОРЬ: Да, да, езжайте, я сам.

С.НАСИБЯН: То есть я как-то буду с этим справляться.

ИГОРЬ: Ну, с его слов так.

С.НАСИБЯН: Так. И вы не даете ему это сделать? Я понимаю вашу отцовскую любовь, заботу.

ИГОРЬ: Была попытка.

С.НАСИБЯН: Так.

ИГОРЬ: Неудачно.

С.НАСИБЯН: Подождите, что значит неудачно? Он не справился?

ИГОРЬ: Не справился.

С.НАСИБЯН: Он попросил вас вернуться?

ИГОРЬ: Нет.

С.НАСИБЯН: А как?

ИГОРЬ: Нам пришлось из этой ситуации выходить, соседку вызывать, двери вскрывать и поднимать его.

С.НАСИБЯН: Понятно. Он знает, он ведь понимает эту ситуацию, правда?

ИГОРЬ: Да, конечно, много раз об этом говорили.

С.НАСИБЯН: Вот. И когда он сейчас вам снова говорит "езжайте", он же помнит эту ситуацию, как он об этом рассуждает?

ИГОРЬ: Не объясняет ничего, уходит от этого. Не объясняет вообще.

С.НАСИБЯН: Ну, ему сложно, я понимаю, действительно, сложно, да. Но просто, понимаете, тут немного перевернутая ситуация из-за того, что такая сложность со здоровьем у Дмитрия. Вот представьте себе, вашу ситуацию попробуйте представить себе в такой аллегории, как дерево. То есть ветви дерева стремятся вверх, а корни стремятся вниз. И, если в дереве, внутри дерева не возникло бы согласованности относительно того, что в разные стороны, по сути, развивается организм, то дерево погибло бы. И вот ваша семья, она, как это дерево.

И просто обычно молодежь, наоборот, идет, движется куда-то, сдвигается. В вашем случае, наоборот, Дмитрий получается, как некие корни, которые врастают в землю вследствие его особенности, а вы хотите отъезжать на дачу, к друзьям, в санаторий, еще куда-то. И здесь важно найти вот эту согласованность. Ну, давайте, например, предположим эту согласованность, то есть, ну, очевидно, если вы поговорите с Дмитрием, например, Дим, ты не справился тогда, мы боимся, что ты не справишься снова. Как мы можем решить эту задачу?

Ну, например, сейчас вы ее решили при помощи, ну, не сейчас, а в тот раз вы ее решили при помощи соседки, соседей.

ИГОРЬ: Да, да, да.

С.НАСИБЯН: Может быть, на эти периоды, например, ему нанимать сиделку или как-то вот какой-то такой, например, сделать способ. Как вы на это смотрите?

ИГОРЬ: Предлагали тоже, как-то относится к этому отрицательно почему-то.

С.НАСИБЯН: Конечно. Да нет, понятно же, почему. Ну, потому что взрослый мужчина, но при этом, если он не может что-то сделать, конечно, его бессилие его очень пугает. Я понимаю. А у него какое образование? Техническое?

ИГОРЬ: Высшее техническое, да.

С.НАСИБЯН: Отлично, техническое образование. А что, если, ну, я просто не очень же понимаю, я понимаю, что вам даже сложно это объяснить. А что, если как бы вот он технарь же, придумать какое-нибудь приспособление, которое позволяет это делать? Его точно знаю, что можно придумать.

ИГОРЬ: Ну, делаем все по возможности, на что он соглашается, все есть. Коляска и управление, все есть, и разные подставки, все есть.

С.НАСИБЯН: Нет, я не сомневаюсь, что за столько лет вы, конечно, уже все перепробовали и все попробовали. Но здесь вопрос, ведь смотрите, личностный. То есть он отказывается, вы же готовы обслуживать его, если он едет с вами на дачу. Но он как бы не хочет с вами туда ехать или не хочет ехать с вами в санаторий, не хочет ехать с вами в гости, его можно понять, конечно, он замыкается. Но ведь в этой ракушке, в которой он замыкается, к сожалению, ничего нового не произойдет.

ИГОРЬ: Да, вот это пугает.

С.НАСИБЯН: Да, я понимаю. Я понимаю, что пугает и понимаю, что вы тоже как бы отдаете себе отчет в том, что вы не вечны в этом во всем. И, конечно, этот вопрос надо решать.

ИГОРЬ: Тоже есть.

С.НАСИБЯН: Конечно, я понимаю. И вот в том-то и дело, что, понимаете, Игорь, тут ваша вот эта эмоция, ваш страх, который у вас возникает, он не столько связан и не только связан с тем, что вы могли бы уехать на дачу или в санаторий, сколько с тем, что, понятно, рано или поздно всем нам придется расстаться, и вы уйдете. И вот вы для себя должны этот вопрос решить, понимаете. То есть и его можно только обострить, как бы это ни звучало, Игорь.

Потому что только тогда, когда вы его обострите, станет понятно, что из него, например, есть выход. Ну, правда, выход в виде сиделки, выход в виде какого-то приспособления, выход в виде его отношений с соседями, которым он может позвонить и попросить помощи. Я не знаю, на самом деле, варианты есть. Но ему очень сложно их увидеть. А вот вам необходимо их увидеть, потому что иначе вы не сможете быть спокойными и не сможете спокойно оставить его когда-то.

ИГОРЬ: Предлагаем, но вот почему-то всегда...

С.НАСИБЯН: Он и будет сопротивляться, он и будет, так и будет. Я поэтому и говорю, что здесь вам придется собраться с силами и обострить этот аспект. Потому что только так вы найдете выход из этой ситуации.

ИГОРЬ: Спровоцировать. Я думаю об этом тоже.

С.НАСИБЯН: Конечно. И вы имеете на это право, вот, в чем дело.

ИГОРЬ: Попытаюсь маме это объяснить.

С.НАСИБЯН: Вот. Я же понимаю, что вы звоните мне, чтобы разобраться со своими чувствами, я поэтому о вас и говорю, Игорь. Ну, я понимаю, что это будет не просто, но вы, правда, обязаны это сделать однажды. Иначе все будет компромиссами, а тогда это будет только усиливать внутренний конфликт.

ИГОРЬ: Да, согласен, согласен.

С.НАСИБЯН: Спасибо, что слушаете, спасибо, что позвонили. История, я понимаю, что не простая, и тут советом не обойтись.

ИГОРЬ: Спасибо.

С.НАСИБЯН: Всего хорошего. До свидания.

ИГОРЬ: Спасибо. До свидания.

С.НАСИБЯН: Я, правда, вырос в семье, в которой был инвалид детства. Ну, у нас достаточно большая, ну, как, не очень большая, наверное, семья по кавказским меркам, но нас было, мне казалось, что нас было очень много. И, конечно, мы очень много заботились о моем дяде, о нашем дяде, о брате нашего отца. Это, на самом деле, уникальное время, которое учит тебя, опять же, приходит фраза Льва Николаевича Толстого, что жизнь имеет смысл только, когда она служение.

Я сейчас задумываюсь, потому что буквально на днях я спорил со своей, ну, не хочется почему-то слово "теща", сейчас не очень хорошо, с мамой моей супруги, я говорил ей о том, что смысла ни у какого вида биологической жизни не существует. Ну, так вот. А она, значит, говорила, что он есть. А вот я сейчас сам произнес фразу, что жизнь осмысленной становится только, если она служение, и вспоминаю просто свое детство.

Что такое, когда ты постоянно на периферии собственного сознания думаешь о том, что ты являешься, ну, например, как в моем случае, способом передвижения, перемещения кого-то из близких. То есть ты должен его взять и отнести на руках, например. И это, конечно, очень... Я только сейчас начинаю, наверное, понимать и ценить, как многое мне это дало. Не только, уверен, мне, но и моим сестрам и братьям, и всем нам, всей нашей семье. Удивительно. Спасибо большое, Игорь, за звонок, это прямо мне на подумать.

А вы, дорогие друзья, можете так же звонить в прямой эфир, ну, или же пишите свои сообщения с вопросами. Вы также можете писать в моем Телеграм-канале и во всех моих социальных сетях "Психолог Сергей Насибян". И вот сейчас я как раз зачитываю оттуда вопрос.

Елена пишет: "Сергей, я завидую подруге и стыжусь этого. У меня есть подруга, она добрая классная, с ней, мамой ее и детьми ладим прекрасно, очень близки. Познакомились много лет назад в Китае, выживали там. Встретились вновь спустя много лет, ее было не узнать. В это время она жила с очень состоятельным парнем, родила от него. Внутренне не изменилась, но выглядеть стала шикарно. Ухоженная, довольная, свободная, при деньгах. Я никогда не упрекну ее в чем-то, она всегда поддерживала, делилась, была щедрая. Если шли в дорогой ресторан, я не борзела, заказывала то, что могу оплатить сама, но чаще всего платила она. Ну, мне дороговато было, честно. С ней я много, что увидела и узнала. Я не хочу прибедняться. Работаю, много зарабатываю, все сама, но просто уровень – не допрыгнуть. Потом они с мужчиной разошлись, он платит ей большие алименты, купил квартиру, машину, кучу крутой одежды, в общем, все вопросы у нее закрыты.

Теперь ко мне. Я стала замечать, мы близки, ничего не поменялось, все тепло, весело, душевно, но мне после общения иногда очень хорошо, настроение прекрасное, а иногда у меня сильно щемит в груди, в самом центре грудной клетки, мне прямо плохо физически. Перехватывает дыхание, сдавливает грудь, я хочу рыдать, у меня дико подавленное состояние. Она ничего для этого не делает. Еще раз, я ни в коем случае ей ничего не приписываю. Она, как я понимаю, будит во мне каких-то бесов, отчего я, наверное, завидую. Вы понимаете, все, что я хочу, у нее есть – жилье, машина, уют, защита, чувства. Мне радоваться, а я через силу. Она не работает, живет, кайфует, всегда делает, что хочет. Говорит, что полностью зависит от бывшего". Это очень длинное сообщение, я его потерял.

Друзья мои, зависть. Зависть это чувство, которым мы обладаем абсолютно все. Нет ни одного человека, который бы не завидовал. Возможно, вы уже слышали от меня мою любимую фразу о зависти от Александра Розенбаума, который сказал – не может зависть быть бела, коль не приносит людям счастье. Я в свое время, исследуя разного рода традиции, в том числе, изучая суфизм, обнаружил там в одном из орденов суфийских... На "Маяке" как-то очень ответственно чувствуешь себя за произношение и ударение.

Суфийский орден, один из, пусть это будет накшбандийский орден суфиев, там была такая практика о том, что у зависти есть три уровня, ну, мы будем говорить о том, что один из которых это вот эти бесы. И там зависть исследуется по принципу такому, что на самом простом уровне мы всегда... Как мы завидуем? Мы не столько хотим иметь то, что имеет другой человек, сколько, на самом деле, хотим, чтобы он этого не имел. Это такой, знаете, все очень любят приходить ко мне на тренинги или на консультацию, на терапию и говорить – у меня синдром отличника.

А я вспоминаю синдром двоечника. Синдром двоечника какой, вот у нас был такой парень Гасан Рзаев в классе, он учился, ну, я не знаю, двойка это была хорошая оценка для него. Он был шикарным человеком. Я не знаю, он жив или нет, говорили, что он погиб, надеюсь, что это неправда. Но Гасан Рзаев всегда хотел сорвать урок, чем мы, конечно, замечательно и пользовались. Потому что двоечник не хочет, чтобы у него была пятерка, он хочет, чтобы у пятерочников, так скажем, не было пятерок, у отличников.

И поэтому, когда мы завидуем, мы не хотим машину, как у соседа, мы хотим, чтобы у соседа не было машины. Прекрасный анекдот на эту тему. Господи, дай мне... Господь говорит – я дам тебе, но соседу дам вдвое больше. Он говорит – выколи мне глаз. Это такой самый простой уровень зависти.

Следующий уровень зависти это когда мы способны переработать эту зависть, трансформировать, а это означает интегрировать ее в собственное сознание. Первое, позволить себе ее. Второе, прекратить избегать контакта с ней, прожить стыд, связанный с этим, и только после этого она становится для нас топливом для достижения. Ну, то есть я хочу машину, как у соседа, предположим. Сначала я осознаю, что, на самом деле, я хочу, чтобы у него ее не было, потом я это прорабатываю и тогда это становится топливом для достижения. Крайне сложно, на мой взгляд, крайне токсично.

А вот последний уровень это видеть в богатстве соседа величие бога. Но это я говорю о суфиях, поэтому такими словами. Величие бога, способного создать невероятную разность этого мира. Когда вот я смотрю – павли, какой у него хвостище, это все вот так вот природа создает. Услышимся.

Наш постоянный слушатель Константин, Самарская область пишет: "Здравствуйте, уважаемый Сергей Борисович. Вообще не согласен насчет зависти". Это прекрасно. И пишет: "Я никому не завидую".

Константин, ну, я могу что сказать, вы как бы, конечно, может, никому не завидуете, но я никогда не встречал таких людей. Да и никто не встречал. Знаете, зависть, еще раз, это нормальная эмоция человека. Ну, часто мы можем ее спутать просто, знаете, с такими вещами, как восхищение, ревность, недовольство собой, соревновательность, желание справедливости, обида. Она, действительно, может немного прятаться за ними. Как вот я всегда говорю, что стыд всегда маскируется под здравый смысл. Зависть тоже умеет маскироваться.

У нас есть звонок. Здравствуйте.

МАРИЯ: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Слушаю вас.

МАРИЯ: Меня зовут Мария. Меня беспокоят мои взаимоотношения с дочерью. Она у меня уже взрослая, и я взрослый человек. Но получается, что детские проблемы это детские, у взрослых тоже есть свои проблемы.

С.НАСИБЯН: Маленькие детки, маленькие бедки, да.

МАРИЯ: Ну, насчет бедок-то не совсем, она очень успешный человек, она на руководящей должности. Может, поэтому у нас возникают сложности, что иной раз она сбивается вот на этот начальствующий тон какой-то и разговаривает со мной, как-то поучает меня в том, что, в принципе, она и сама не очень хорошо знает, какие-то житейские дела. Это не рабочий процесс, который отлажен, который требует, ну, непосредственно работы мысли, скажем так, сознания в данный момент конфликта какого-то.

И, конечно, когда у нас разгорается какая-то ссора, мы, ну, я стараюсь уйти от нее, меньше общаться. Она и так мне мало звонит, редко очень, только когда ей это нужно. Но сейчас у нас период как раз потепления отношений, поэтому чаще общаемся. Но, понимаете, я уже знаю, что наступит и охлаждение, и это обязательно будет.

С.НАСИБЯН: Да, все развивается волнообразно.

МАРИЯ: Да. И дело в том, что мое отношение к ней развивается тоже в худшую сторону. Мне это вот очень не нравится, что я, чтобы себя сохранить как-то стала, ну, себя заставила к ней относиться похуже.

С.НАСИБЯН: Мария, а вы в какой момент потеряли в этом смысле роль или, скажем так, сменили с ней роли, что она вдруг стала для вас в чем-то мамой?

МАРИЯ: Ну, я не знаю, на самом деле. Я этот момент не отследила. Ну, может быть, потому что у нас она рано стала очень самостоятельной, ей пришлось выживать без меня. У нас была ситуация в жизни, что мы не жили вместе. А потом, когда пандемия настала, мы вместе начали жить, три года мы были вместе пока это все было, локдауны. И именно в этот момент мы пытались как-то, она свое рассказывала, я свое рассказывала, и мы договорились до того, что, в общем, кошмар.

Я как-то какие-то, может быть, и хорошие действия внутри себя предприняла, мне стало легче от моих решений. Но отношения у нас все равно, вот меня, на самом деле, не очень радуют, потому что, ну, не очень приятно, когда она там в кругу людей как-то подсмеивается надо мной и как-то покровительственно общается. И особенно, когда это, да это не важно, потому что, в принципе, у нас один круг знакомых.

С.НАСИБЯН: Ну, вы, как подруги прямо, да?

МАРИЯ: Мы подруги. В том-то все и дело, что мы подруги со всеми вытекающими.

С.НАСИБЯН: Да, так в этом же и беда. Разве нет?

МАРИЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Так перестаньте с ней дружить.

МАРИЯ: Она не соглашается.

С.НАСИБЯН: В смысле не дружить не соглашается?

МАРИЯ: Да.

С.НАСИБЯН: Как это? Не понимаю.

МАРИЯ: Ну, мы вот с ней общаемся на разные темы, она советы у меня спрашивает. И получается так, что у нас тесные отношения, но вот именно дружеские.

С.НАСИБЯН: Подождите, Мария. Вот, если я, например, буду навязываться вам в друзья, вы же можете не дружить со мной? Я вот могу навязываться как угодно, но вы же можете со мной не дружить, при этом оставаясь в какой-то дистанции нормальных человеческих отношений, товарищеских, например. Можете же? Они же будут отличаться.

МАРИЯ: Ну, да, я ей многое прощаю, конечно.

С.НАСИБЯН: Прощайте ради бога. Дружите-то вы зачем?

МАРИЯ: Я просто, может быть, не знаю другой формат.

С.НАСИБЯН: Вот. Это другой разговор. Вы не знаете другого формата. И понятно, что вы не девочка, и дочь у вас взрослая, и вы как будто вы вроде уже думаете, что и не сможете другой формат найти. Но вот этот вот формат, в котором вы находитесь, я предположу, Мария, что очень сильно сформирован на вашем чувстве вины перед ней.

МАРИЯ: Да, скорее всего, да.

С.НАСИБЯН: Ну, вот это же самое главное. Смотрите, вот здесь и надо разобраться с этим чувством вины. Потому что до тех пор, пока вы будете чувствовать себя виноватой перед ней, она будет соответственно делать все то, что вы перечислили.

МАРИЯ: Ну, я пыталась.

С.НАСИБЯН: Нет, что вы пытались, Мария? Подождите, что вы пытались? Вы пытались с ней это обсудить? Бессмысленно.

МАРИЯ: Да, это правда, это бессмысленно.

С.НАСИБЯН: Так это и бессмысленно. Потому что вы как-то, вы приходите ко мне и говорите – прости, пожалуйста, что я тебя там, я не знаю, обидел когда-то. А я на этой обиде с вами строю отношения вот уже 20, 30, 40 лет. Зачем мне отказываться от инструмента, при помощи которого я манипулирую вами так, как хочу. Нет. Вы находитесь у меня, по сути, в таких вассально-феодальных отношениях. Я феодал, вы вассал, я чего скажу, вы то и будете делать. Зачем мне давать вам эту вольную, если я вдруг просветленный, одухотворенный подвижник. Конечно, нет. И поэтому здесь только с вашей стороны.

Вот представьте себе, что вы обе держите веревку, с одной стороны она, с другой вы. И, дергая друг друга, вы соответственно отвечаете на это действие. Ну, вот вы ждете, что она ее отпустит, а я говорю – отпустите вы со своей стороны. Вы разберитесь со своим чувством вины, Мария.

МАРИЯ: Да, я поняла.

С.НАСИБЯН: И, если вы себя простите, вас некому будет прощать. И вы перестанете позволять с собой себя так вести другим людям и, в том числе, ей. И у вас появятся нормальные отношения, в которых вы будете задавать ей вопросы, которые задает мама – что ты чувствуешь, что у тебя произошло. И не будет она лезть к вам со странными вопросами и советами. Потому что она советы у вас спрашивает, чтобы еще больше вас окунуть в ваше чувство вины, вот, в чем дело. Так что, Мария, прощайте себя. Уж не знаю, найдите свой способ, найдите способ справиться.

МАРИЯ: Я поняла вас.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам большое.

МАРИЯ: Я поняла вас. Спасибо вам большое.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам. Услышимся с вами, дорогие, через пару минут.

Вот присылают нам свои варианты анекдота про два глаза. Нет, не глаз, а 120 на 80 попросил человек давление, а соседу вдвое больше. Так тоже, конечно, можно, но, в общем-то, суть та же.

Сергей пишет: "Здравствуйте, Сергей. Скажите, пожалуйста, как уживаются в семье люди, если муж и жена психологи, у них же есть разные понятия, взгляды на жизнь и так далее? Спасибо".

Ну, если вы, Сергей, намекаете, что называется, на меня, то да, мы как-то уживаемся. Более того, я на эту тему написал неплохой в соавторстве с коллегами, написал неплохой сценарий для сериала про жизнь мужа и жены психологов, в общем-то, нашу историю. Но сериал очень веселый, он очень комедийный, для того чтобы показать, в общем-то, как уживаются психологи, причем, что называется, психологи разных подходов, разных школ.

В директе мне пишут: "Зависть ли это, когда хочется, чтобы напечатали твои стихи, была бы возможность выступать с ними, но при этом не хочется богатства, условного миллиона долларов, коттеджа в какой-нибудь богатой стране. Вижу, что у других печатают, другие выступают, а у самого в этом смысле стена, как будто не дают или некуда двигаться дальше".

Ну, слушайте, я думаю, что вряд ли здесь как бы вот то, что вам мешает, это зависть, нет, мешает, я думаю, вам страх. А завидуете ли вы другим или нет, тут надо уже разбираться, разбираться с тонкими, так сказать, слоями ваших чувств.

"Сергей, добрый вечер. Я с детства очень сентиментальна, плачу над книгами и фильмами. С возрастом стало проявляться сильнее. Истории о тяжело больных детях, брошенных животных и тому подобное, сразу вызывают слезы. Одно время переводила деньги в фонды и приюты для животных. Сейчас трудно даже просто читать об этом. Мне это мешает. Хотелось бы обрасти кожей потолще и не раниться обо все. Что можно сделать, чтобы понизить градус чувствительности? Спасибо".

Вы знаете, пишет Ирина. Ирина, если бы я даже знал, что можно сделать, чтобы вы стали более толстокожей, я бы не сказал, потому что я против этого. Но ценность вот этого переживания, она заключается вот, в чем. Смотрите, когда вы пытаетесь что-то с этим делать, в том смысле, что переводить деньги, каким-то образом сразу же кидаться в помощь, все это всего лишь анальгирует ту боль, которую вы проживаете в момент столкновения с чужой болью.

А, по сути, именно момент столкновения с этой самой чужой болью, он самый ценный для раскрытия нашего сердца, потому что именно это тот самый момент, когда мы раскрываем свое сострадание. Я, правда, искренне считаю, что нет ничего важнее служения, сострадания, любви, милосердия. Это как бы такие высокопарные фразы, но в Индии есть один город Ришикеш, многие о нем знают, это такой город, который, ну, в общем-то, называется, наверное, столицей йоги. Он находится в предгорье Гималаев. Там много туристов бывает. Я думаю, что далеко не все это замечают, потому что я тоже заметил это не первый раз, когда бывал там.

Я стоял просто однажды на мотоцикле в пробке на въезде в город, и там на выезде, вернее, уже к Гималаям из города, и там есть такая арка. И вот внутри этой арки написан лозунг этого города – любить, служить и отдавать. Эти три слова прямо очень сильно запали мне в душу, потому что стали и моим внутренним, наверное, компасом, по которым я, или метриками, по которым я оцениваю эффективность, ценность собственного бытия. Я не могу быть святым, но я могу к этому стремиться. Услышимся после новостей.

У нас есть звонок, насколько я знаю. Здравствуйте.

ОЛЬГА: Здравствуйте.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ОЛЬГА: Сергей, очень приятно вас слышать. Меня зовут Ольга, город Санкт-Петербург.

С.НАСИБЯН: Очень приятно.

ОЛЬГА: Я периодически у вас появляюсь.

С.НАСИБЯН: Прекрасно.

ОЛЬГА: У меня такой вопрос. Сегодня пересматривала ваши видеоподкасты, и был поразительно интересный сюжет о девушке 37 лет, как выйти из состояния жертвы. Девушка в разводе с тремя прицепами. И вы показывали ей упражнения, как работать над собой, упражнение перед зеркалом, смотреть себе в глаза, вот это вот.

С.НАСИБЯН: Да.

ОЛЬГА: Слушайте, и меня прямо пробило то, что у меня, оказывается, много лет внутри сидит, в общем-то, где-то такая же проблема. Мы, когда расстались с мужем, он уходил и говорил, что тебя никто не будет любить, как я. И что, как оказывается, на протяжении вот нашей совместной жизни, что я его не любила, как он мне сказал. Я вышла замуж в 20 лет, у нас была разница в 20 лет, ему было 40 на тот момент. И, оказывается, вот это, что меня никто не будет любить, как я, до сих пор, оказывается, беспокоит. И вот на этом видеоподкасте я стала анализировать, а что для меня любовь, а что я чувствую, когда я нахожусь с кем-то в отношениях. Вот какой еще можно, как вот с этим, что сделать, как поработать вот с этим, что тебя никто не будет любить, как я? Я с этим живу, оказывается.

С.НАСИБЯН: Да. Смотрите, Ольга, давайте попробуем как бы чуть шире посмотреть контекст, в котором я, в принципе, рассматриваю человека, как психическую его модель. Нет ни одного человека, которого бы мама или папа любили бы так, как он хотел бы, чтобы его любили в детстве. Это мое такое сейчас утверждение. Мы все в детстве сталкивались с тем, что мама или папа были недостаточно добры, не так добры, как бы мы хотели. Мы же что хотим в детстве, предположим, мы хотим питаться только конфетами. И когда ребенку этих конфет не дают, он соответственно начинает обижаться, злиться и так далее.

Что в этот момент происходит? В этот момент у ребенка происходит некое травмирующее событие, которое разделяет ребенка, расчленяет его. То есть у него внутри появляется дыра, потому что... Ну, вы давно видели маленьких детей, Оль? Ну, я имею в виду у вас есть дети, они выросли?

ОЛЬГА: Дети двадцатилетние.

С.НАСИБЯН: Ну, вот 20 лет назад мы с вами вместе наблюдали за своими детьми, когда им 2 годика, 3 годика, 4 годика. И, если мы не даем им то, что они требуют, они начинают обижаться, они начинают закрываться, плакать и так далее. Правильно?

ОЛЬГА: Да, правильно.

С.НАСИБЯН: Что они хотят в этот момент вместо того, что им не дали. Ну, например, он хотел мороженое, игрушку, конфет и компьютер, папа или мама ему этого не дали, что он после этого хочет? Вот как мы можем, что он хочет, вот он плачет, жалуется кому-то. Что он хочет?

ОЛЬГА: Ну, напрашивается, чтобы его обняли, наверное.

С.НАСИБЯН: Чтобы что, простите?

ОЛЬГА: Ну, обняли, наверное.

С.НАСИБЯН: Ну, смотрите, он хочет, чтобы его пожалели.

ОЛЬГА: Или пожалели, да.

С.НАСИБЯН: Конечно. И вот в этот момент мы учимся, в эти моменты, а их много, мы учимся заменять жалость любовью. Наоборот, любовь жалостью. И вот это то, что рождает внутри нас эту позицию жертвы. Взрослый человек это человек, у которого достаточно большое количество подобного рода травмирующих сцен. И невротические отношения наши, они строятся в тот момент, когда, бам, и попадается какой-то человек, который любит меня так, как мне надо. Ну, например, он мне дарит цветы каждый день, ну, предположим.

Вот у меня прямо буквально на той неделе была девушка, которая столкнулась с тем, что ее муж ей изменил, у них там, я не знаю, 17 лет брака. Казалось бы, она независима от него материально, разводись – не хочу, что называется, детей общих нет и так далее. Она говорит – не могу, потому что он любит меня так, как мне нравится. Дарит цветы, я не знаю, пишет смски, звонит, отчитывается, наоборот, ее держит. И вот в этот момент возникает как раз-таки зависимость. И вот в этот момент возникают все так называемые абьюзивные отношения, зависимые отношения, созависимые отношения. Потому что появился некто, кто правильно закрывает мои невротические дыры.

И когда вы спрашиваете, что с этим делать, первое, что с этим надо сделать, что никогда вы, действительно, не найдете и в этом прелесть, человека, который будет вас любить, как он. Это прелесть, это замечательно. Потому что вам не надо, чтобы вас так любили, потому что такая любовь вас только усыпляет.

ОЛЬГА: Я прекрасно понимаю, о чем вы говорите. Но это было сказано мне. В том-то и дело, что я понимаю, мне, в общем-то, и не надо, чтобы меня любили так, как когда-то. Но вот это вот, тебя никто не будет любить, как, это мне сказано. Так я и говорю, что мне не надо так, пускай будет это по-другому, я не против.

С.НАСИБЯН: Так, а что же вас тогда пугает в этом во всем?

ОЛЬГА: Да, почему это сидит во мне?

С.НАСИБЯН: Вот я сейчас и пытался объяснить, почему. Потому что это попадало. И как только вы осознаете, что нет, вам не нужна эта любовь, такая любовь, вы начинаете уже взаимодействовать, что называется, с реальностью. Каждый раз напоминать себе, вот чувствуете, например, какой-то отклик эмоциональный на эту фразу, она же где-то в голове жужжит?

ОЛЬГА: Жужжит.

С.НАСИБЯН: Вот как только она зажужжала, вот в этот момент надо ей сказать – это здорово, что меня никто так любить никогда не будет. Это здорово. Я сейчас похож на Елену Малышеву – это здорово. И это мантра, это в некоторой степени мантра, понимаете, через которую мы сами себя исцеляем. Потому как здесь, в принципе, ведь важно, знаете, что отличит, вернее, не так, что будет показательной метрикой, что вы из позиции жертвы вышли? Только тогда, когда единственное, что будет вас беспокоить, это любите ли вы, а не вот то, что любят вас или нет. Жертва всегда будет искать отношений, где ее любят. А как бы свободный человек от этой травмы будет всегда искать отношения, в которых любит он.

ОЛЬГА: Вот как вы всегда правильно говорите.

С.НАСИБЯН: Но что с этим делать. А дальше тренироваться.

ОЛЬГА: Вот, вот, тренироваться.

С.НАСИБЯН: Поэтому и говорю – тренируйтесь.

ОЛЬГА: Я к чему говорю, по времени не знаю, как мы там укладываемся или нет. Но я вдруг осознала, что для меня любить, вот для меня, для Ольги это быть с человеком вместе рядом. Мы, дело в том, что мы с мужем, мы познакомились на работе, мы были 24 часа в сутки вместе.

С.НАСИБЯН: Ужас.

ОЛЬГА: И как только я встречаю отношения, что человека нет неделю, две, пять дней, я понимаю, что, а зачем мне тогда вот это. Вот я так поняла для себя, что для меня любить это быть с человеком вместе рядом. Я не понимаю отношений, когда люди не вместе. Вот это что такое? Получается, что тебя никто не будет любить, как я, мы были просто все время вместе.

С.НАСИБЯН: То есть не будет вместе. Но, с другой стороны, вы же можете любить людей, события, действия, которых нет рядом с вами.

ОЛЬГА: Могу, люблю.

С.НАСИБЯН: Ну, и все, и людей надо так же любить, мужчину так же любить. Нет его, а все равно любите, есть он – тоже хорошо.

ОЛЬГА: Да, так вот сейчас и происходит, его нет, я его люблю.

С.НАСИБЯН: Ну, и прекрасно, и любите, это замечательно. Знаете, я вчера ехал когда вечером домой, слушал стихотворение, это же, по-моему, Ахматова "С любимыми не расставайтесь". Красивое стихотворение – с любимыми не расставайтесь. И там есть страшная фраза, которую я прямо не могу простить ей – всей кожей прорастайте в них. Блин, да нет же. Вот "каждый раз на век прощайтесь, когда уходите на миг", это прямо мой любимый момент. А "всей кожей прорастайте" – нет, не надо, никогда. Понимаете, потому что, когда мы прорастаем всей кожей, мы теряем вот эту самую субъектность, а это важнейшее понятие в философии, в психологии, и даже, как мы сейчас видим, в государственной политике. Важнейшее, вот эта субъектность, когда я являюсь субъектом.

Я не знаю, рассказывал ли я когда-нибудь это по радио, но я часто это рассказываю на тренингах и на лекциях. Когда-то много-много лет назад еще на первом курсе, можно сказать, еще советского института, но точно преподавание еще было советское, мой преподаватель сказал мне – Сергей, знаете ли вы тот момент, когда человек из объекта власти становится субъектом власти? Я, естественно, этого не знал в 18 лет. Он мне сказал – только в тот момент, когда он держит бюллетень над урной, как бы ни были просчитаны голоса. Это было в 1991 году. Пик свободы и гласности, и всего остального.

И с тех пор я считаю, что надо голосовать всегда. Что это означает? Это вы делаете действие, которое от вас зависит. И вот здесь ровно то же самое. Сохранение субъектности в отношениях это означает не прирастать к человеку, а оставаться в определенной дистанции, но при этом находиться в контакте с чувством, что вы и сказали. Поэтому тренируйтесь, Оль. Вот это то, что я скажу.

ОЛЬГА: Это так больно.

С.НАСИБЯН: Я знаю. Потому что любовь живет только там, где есть уязвимость. Любовь только через боль.

ОЛЬГА: Любовь, на самом деле, это потрясающее, на самом деле, чувство.

С.НАСИБЯН: Абсолютно соглашусь.

ОЛЬГА: Всем слушателям сказать, чтобы они любили.

С.НАСИБЯН: Да, слушайте, я для этого порекомендую фильм, мне кажется, а, может, я рекомендовал его уже. Сегодня у меня просто была одна мысль, какой фильм порекомендовать, но вы меня сейчас навели на другую, посмотрим. Хорошо, спасибо, Оль, что звоните.

ОЛЬГА: Про любовь? Очень хорошо. Спасибо, Сергей.

С.НАСИБЯН: Да, про любовь, один из моих самых любимых. Спасибо. До свидания.

Ну, что же, Андрей, пишет нам Андрей: "Добрый вечер. После сильного стресса была деперсонализация, дереализация. После медикаментозного лечения стало лучше. Есть ли какие-либо техники, чтобы полностью от нее избавиться?"

Андрей, безусловно, они есть. И, знаете, тут смотреть можно по-разному. Потому что вот эта деперсонализация, дереализация это такие две психические защиты, которые, безусловно, вас защитили от этого самого стресса. Но постольку, поскольку сработали именно они, я берусь утверждать, что они когда-то сработали в детстве, когда была очень травмирующая ситуация. Ее бы вспомнить. Это первое.

Значит, техники. Техники две. Из того, что я бы порекомендовал в этом случае. Первая техника это некое такое заземление через тело. Что вам надо делать. Вы встаете один дома, когда вы с кем-то, тоже можно делать, не важно, в течение 10 минут вы прямо едва-едва приподнимаетесь на носках за счет голени, и так вот едва слышно падаете на пятки. Но при этом при всем ощущаете вот этот удар, хлопок пятками по всему телу. Вот просто прямо чувствуете, как вибрация наполняет все ваше тело. Вот это первое такое через тело, это то, что вас может как бы здорово захватить.

И второе то, что я порекомендую, это можно отнести к нейролингвистическому программированию и терапии через него, а можно, в общем-то, к работе с посттравматическим синдромом через когнитивный подход. Это делать следующее. Вот вы представьте себе самое-самое, что называется, ресурсное состояние, в котором вы когда-либо находились, проживите его. То есть наполните свое тело этим ресурсным состоянием. И внутренне попробуйте погрузить это состояние в себя в том воспоминании, которое вас пугает, стрессует и так далее.

"Простите, прицепы это о чем?" Это что-то другое, это не мне. Вот два инструмента, которые я вам порекомендую, Андрей.

"Здравствуйте, Сергей. Меня посещают периодически мысли, когда я вижу человека, что он может сказать неприятного, что может сделать мне плохого, из-за чего у нас начнется с ним потасовка. Эти ситуации в голове". Пишет нам Павел. "Эти ситуации в голове за несколько секунд прокручиваются. Вот это, мне кажется, навязчивые мысли, как вы сказали, невроз. Но я не врач. Я стараюсь отслеживать, регистрировать данные чувства, периодически внутренний диалог. А что, если он, например, оскорбит? Ударю, пошлю. Даже, если это произойдет, что дальше? Подеремся, синяки, губу разобьет, что дальше? Ничего страшного не произошло, жизнь продолжается. Это, как я слышал у одного режиссера, что мы просто боимся неизвестности.

А по поводу почесывания лица, накручивания волос и так далее, именно во время чтения. Не очень понимаю, с чем это связано. Во время повседневной жизни такого особенно не замечаю. Наверное, только, если тревожные, волнительные ситуации, можно почесать лицо, понервничать. Что можете подсказать по данной теме?"

Господи, Павел, а я ведь не понимаю, по какой теме. Первое, когда вы прокручиваете у себя в голове разные ситуации, которых нет, но которые будут, ну, слушайте, я могу сказать, что вы это делаете просто по одной причине, и вам, действительно, необходима какая-то определенность в будущем, и вы ее себе таким образом придумываете. Что касается того, что вы крутите волосы, мне кажется, что я уже отвечал на этот вопрос.

Александр пишет: "У мажоров все есть, нет только будущего, нет развития, это стагнация. У стагнации одно будущее – маразм. Стоит ли этому завидовать?" Хорошие слова. "У богатых одна свобода – правильно вложить и правильно не потерять". Друзья уже начинают давать друг другу разного рода советы. "А что за сериал?" Не знаю, про что. "Эта проблема на планете решается уже давно, с 30-го года нашей эры, но люди гибнут за металл. А кто правит бал?" Ну, тут смотрите, Александр, вы, как зашли. "С ума сойти, не слушала "Маяк" лет сто, – пишет Елена. – Пару дней назад подписалась на ваш канал, Сергей, и снова "Маяк" в жизни появился. Как с родными повидалась". Приятно, приятно, Елена.

"Интересное мнение. Спасибо. Но пока я, к сожалению, замечала, что только..." А, это люди уже между собой разговаривают. "Сергей, большое спасибо за ваше мнение, подсветили хорошую сторону моей проблемы. Но я учусь на психолога-консультанта и хорошо понимаю, что моя чувствительность будет мешать в работе. Нужно попробовать найти причину такого состояния. В какую сторону смотреть?"

Нет, не будет она вам мешать, она будет вам, наоборот, только помогать работать, Ирин, поверьте мне. Потому что здесь надо научиться, еще раз повторю, этому состраданию. Здесь самая важная эта часть, никогда она не будет вам мешать.

Андрей, Владивосток, 38 лет: "Как настроиться на позитивное общение с человеком и людьми, которые вам не интересны?"

Первое, во-первых, не надо общаться с людьми, которые вам не интересны. Это первое. И настраиваться надо не позитивно, понимаете, это как позитивно кричать, что у вас онкология. Ура, у меня онкология. Ничего хорошего в этом не будет. А искать интерес. Вот смотрите, если вам человек не интересен, это не означает, что вы не сможете найти интереса в общении с ним. И поэтому надо искать интерес. И надо уметь искать интерес в других людях. Для этого необходимо банальное наше любопытство.

Анна, 39, Москва: "Как перестать быть магнитом для неудачливых мужиков и наконец-то встретить того самого и выйти замуж?"

Аня, ну, как, ну, слушайте, во-первых, давайте так, как у нас магниты притягиваются, отрицательные притягиваются. Вот вы такая удачливая, а они все неудачливые. Ну, станьте неудачливой, притянутся удачливые. Я думаю, что любой эзотерик, наверное, так бы ответил вам. Я просто не знаю, где, на какой станции метро надо правильно стоять, чтобы притянуть такого мужчину. Но первое, что я вам хочу сказать, что я бы на вашем месте посмотрел на легкость вашего бытия. Легкость бытия вообще очень важное искусство.

Эльвира, 36, Уфа: "Добрый день". В Уфу не долетел в прошлую пятницу. "Добрый день. Мой вопрос связан с психосоматической природой заболевания. Если конкретнее, то вопрос по акне. Может ли акне носить психосоматическую природу? С чем это может быть связано и делать что?"

Ой, знаете, Эльвира, что я вам скажу. Я читал, когда исследовал эту тему, читал огромную работу как раз о психосоматике, психоаналитический подход к психосоматике акне. Это просто кладезь, ну, просто кладезь. Я его, к сожалению, тут даже за 20 минут вам не перескажу. Ее как-то можно найти, эту работу в интернете, потому что именно там я ее нашел. Поэтому, да, точно акне это именно оно.

"Сергей, как вы относитесь к мысли перенимать черты у других людей. Например, мне страшно, я думаю, что бы сделала женщина, которой я восхищаюсь".

Ну, слушайте, это же прекрасно, на самом деле. Я очень часто повторял разного рода движения за своим учителем, чтобы хотя бы немножко приблизиться к тому уровню сознания, который был у него. Это точно работает. Но просто в определенный момент надо от этого отказаться, потому что вы все равно являетесь человеком отдельным. И как я говорил только что, и не теряйте эту субъектность. Что же касается, как бы на моем месте поступила та женщина, которой я восхищаюсь, то это прекрасное такое упражнение, которое называется "притворяться", то есть быть тем, кем ты еще не стал, но притворяться, что ты уже такой. Я очень часто это использую в своей работе и в своей собственной жизни, когда я притворяюсь кем-то или чем-то, кем я хотел бы быть в ближайшем будущем. Так что, друзья, пишите и звоните.

Мы продолжаем. Вот Валентина пишет: "Здравствуйте. Много лет регулярно снится, как я иду одна по пустому ночному городу, либо захожу в помещение, где много людей, но меня никто не видит. Все эти люди за стеклом, до них не докричаться. Пугает постоянство таких снов. Скажите, что со мной не так?"

С вами все так. Но постоянство, регулярность ваших снов говорит о том, что вы сегодня находитесь в некоей самоизоляции от людей и от окружающего мира. Вам необходимо восстановить свои отношения с этим самым миром. Ну, в общем-то, ваши сны это просто подарок для любого психоаналитика.

"Здравствуйте. Сложно даются отношения с подчиненными. Они не признают моего авторитета, часто спорят, неохотно выполняют поручения. А я из-за своей мягкости и нежелания идти на конфликт, уступаю, хотя в глубине души не согласна с ними. Не могу настоять на своем. Злюсь на себя за это. Как стать уверенней в себе, не бояться быть жесткой и настаивать на своем?" Пишет нам Екатерина.

Екатерина, надо вам выпить "озверин", озвереете. Другими словами, вы просто боитесь, действительно, боитесь собственной злости. Попробуйте подружиться с ней, полюбить ее. Злость, агрессия, гнев это же замечательно, это прекрасно. Поэтому научитесь. Ну, я не знаю, я бы рекомендовал вам какие-то тренинги, это, правда, тренинги, они очень здорово помогают в этом смысле, где вы учитесь выпускать свою ярость.

Вот у меня на тренинге как раз, который "Стыд, вина и одиночество" называется, я помню, приходила такая очень интеллигентная, красивая, умная, образованная врач. И там у нас есть сложное такое упражнение, где мы учимся соединяться со своей злостью, со своей агрессией, с таким прямо животным гневом. И вот когда она это упражнение, его многие отказываются делать, но когда делают, и потом она пришла ко мне через несколько недель и сказала, что, благодаря этому упражнению смогла отстоять себя на работе. Как раз ровно то же самое. Поэтому рекомендую, записывайтесь на тренинг, в конце концов.

У нас есть звонок. Здравствуйте.

ОЛЕСЯ: Здравствуйте, Сергей.

С.НАСИБЯН: Здравствуйте.

ОЛЕСЯ: Меня зовут Олеся из города Сочи вас беспокою. Мне очень отзывается все то, что вы даете и несете этому миру.

С.НАСИБЯН: Спасибо.

ОЛЕСЯ: И то, что вы посещаете и рассказываете, где вы бываете, мне очень близка Индия. Я была там, тоже путешествовала. И вот у меня как раз по теме, наверное, баланс этого духовного и материального. Потому что в какое-то время я улетела вот от этой материи. Мне, когда вроде все хорошо в твоей жизни, все сферы закрыты, но внутри ощущается все время пустота. Мне хочется уйти в пустыню куда-то там, уйти в горы, мне хочется, вы знаете, все время у меня чувство лени, апатия. То есть мне не хочется делать какие-то шаги навстречу материального.

Я много изучаю, посещаю много тренингов, семинаров, есть, что дать этому миру. Но даже в социальные сети каждый раз с очень большим намерением, силой заставляю выйти, что-то дать этому миру. Мне проще, конечно же, наедине с человеком, я знаю, что точно я могу дать человеку и как я могу дать человеку, как я коммуницирую с людьми. Но вот это внутреннее чувство пустоты, апатия и вот чувство, когда мне хочется, ну, нет вот этого заполнения, вот мне как-то хочется, знаете, чтобы это все было в каком-то балансе.

Когда я путешествовала и находилась вот в таких местах и вожу людей в места силы, я наполняюсь, чувства наполнены. Там нет материи, там есть духовное, там есть сила, там есть чувство самоудовлетворения себя, своего внутреннего состояния. А все, что касается материи, мне приходится бороться. Я постоянно вступаю в борьбу ежедневно с собой, что мне это нужно, это необходимо. Я хочу закрыть базу, я хочу сделать какие-то шаги, чтобы было то-то, то-то, цели, планы, которые я себе ставлю. И вот как раз борьба с тем, чтобы выходить в социальные сети, это тоже такая как бы борьба сама с собой.

И я хочу задать вопрос вам, вот как же все-таки этот баланс найти? Как сделать так, чтобы материя и вот эта внутренняя часть, то, что хочет твоя душа, то, что хочу я внутри, то, что я хочу дать этому миру и людям, совместить, не выгорать, не быть вот в этом состоянии апатии? Вот очень хочу услышать от вас этот ответ и попасть к вам на базовый курс, я прямо мечтаю.

С.НАСИБЯН: Ну, на базовый курс вы можете попасть, вот он будет уже в марте, насколько я помню. Буду рад вас видеть.

ОЛЕСЯ: Да, да.

С.НАСИБЯН: А отвечу на вопрос вам так, вы мне прямо своим вопросом напомнили меня лет, наверное, почти 15 назад. Я приехал к своему учителю, он тогда еще был жив, и мы с ним сидим, разговариваем, он так радовался каждый раз, когда я приезжал, знаете, как будто к дедушке приезжаешь. Ну, не могу сказать к папе, потому что не намного он был в этом смысле старше меня. Но тут он был настолько мудрее, что он для меня был таким мудрецом.

И я приехал к нему, и он смотрит на меня так, а я вот прямо из Москвы, как вот вы говорите, выжатый всем этим, материальной гонкой, крысиными бегами. Я сижу, и он приходит ко мне, мы пьем с ним чай, и он говорит – ты чего хочешь-то? Я говорю – я больше всего на свете хочу просветлеть. Он говорит – ну, отлично, что тебе мешает? Я говорю – мне надо сначала заработать денег. Он сказал – так иди и зарабатывай. И это сложило, это связало внутри меня зарабатывание денег и мой поход к просветлению, и совершило абсолютно сбалансированный такой узел.

Потому что, зачем мне деньги? Мне нужны деньги, чтобы мои близкие жили достойную жизнь, мои родители, дети и все, кто меня окружает. Чтобы я мог себе позволить достойную жизнь. Но это совсем никак не отменяет просветление. И поэтому он мне сказал очень простую вот эту вещь – иди и зарабатывай. То есть и есть твой путь к этому. Это сделало абсолютный баланс внутри меня.

ОЛЕСЯ: Да, в точку.

С.НАСИБЯН: Да, и все.

ОЛЕСЯ: Потому что, когда я приезжала в Индию, я тоже как раз, каждый раз приходили монахи, учителя разные, и они то же самое мне говорили.

С.НАСИБЯН: Конечно, абсолютно.

ОЛЕСЯ: Чтобы начать этот путь, нужно...

С.НАСИБЯН: То есть, что он сделал в этот момент, и что я пытаюсь сейчас вам показать, что не надо думать, что вот я заработаю и потом просветлею. Я в зарабатывании денег иду к просветлению. Это как, знаете, вот представьте себе картину, ну, вам в Сочи сложно будет представить картину, ну, надеюсь на вашу фантазию. Вам очень нужно купить хлеба. Но вы не хотите идти за хлебом в магазин, вам лень. Ну, и вы такая типа, ну, поем без хлеба. Но вдруг, бац, к вам приходят гости и говорят – а как же без хлеба? А вы такие – ну, ладно, пойду за хлебом. И, раз, встаете и идете за хлебом. Открываете дверь, а там мороз минус 40. И вы такая – блин, ну, не пойду за хлебом, минус 40, неохота. Но, если вдруг вы понимаете, что вам необходимо купить лекарство вашему соседу по дороге, которому очень нужно лекарство, вы идете в минус 40, покупаете и лекарство, и хлеб, правда?

ОЛЕСЯ: Так точно.

С.НАСИБЯН: Вот именно так и надо же действовать и в жизни со своими желаниями.

ОЛЕСЯ: Благодарю вас.

С.НАСИБЯН: Спасибо вам большое, Олеся, спасибо, что вы нам звоните. Это сегодня звонок, так сказать, последний, чуть было не ляпнул "крайний", не мое это слово, да на "Маяке" нельзя такое говорить. Последний все-таки был звонок на сегодняшний день.

Я что хочу сказать, друзья, ну, как бы желания это такая штука, которая определяет нашу детскость, нашу детскую позицию. Только ребенок живет, исходя, вообще, как отличить взрослого от ребенка. Я иногда же вам говорю это, но сегодня скажу так – ребенок живет согласно своим желаниям и никогда не обращает внимания на чувства других. Взрослый знает обратное, что чувства других важны. Услышимся.

Ну, в общем, мы будем практически прощаться на этом. Мне прислали список рекомендованных мною фильмов за все те программы, что я веду, и там почему-то не оказалось этого фильма, одного из моих самых любимых фильмов, то, что я сказал, про любовь. Это фильм "У зеркала два лица". Это очень, ну, я не знаю, это шикарный фильм, это шикарная мелодрама плюс комедия, где показывается любовь некрасивой женщины к красивому мужчине и ее преображение через вот эту как раз собственную способность любить. Как она отдает свое сердце. Она при этом работает педагогом по литературе в университете, а он там является профессором математики.

И я помню там, это один из важнейших моментов этого фильма, когда она рассказывает своим студентам о том, как пишут о любви драматурги разные. И она говорит, почему же, как вам кажется, дорогие мои друзья, студенты, зная, что любая влюбленность рано или поздно приведет нас к боли, разочарованию, страданию, апатии, депрессии, мы все равно каждый раз, когда возникает возможность влюбиться, мы влюбляемся.

И они начинают накидывать ей ответы такие умные, философские, согласно их уровню интеллекта, они говорят ей, потому-то, потому-то, потому что это наш инстинкт, это то, что делает нас больше. И она отвечает, знаете, вот это мое любимое, она говорит – потому что это чертовски офигенно. Это единственное, чего ради стоит ждать эту встречу. Потому что это чертовски офигенно.

Да, потом может быть больно, да, потом будет разочарование, да, потом будет куча всего. Но вот этот момент прыжка без страховки в чувства по отношению к другому человеку, это, конечно, безумно офигенно. И проблема возникает только тогда, только в тот момент, когда вы пытаетесь этого человека сделать собственностью своей. Потому что, во-первых, никто не захочет, а, во-вторых, потому что вы знаете, что это невозможно. Вот, почему.

Мне пишут в моем Телеграм-канале: "Расскажите чуть побольше про вашего учителя". Друзья мои, ну, я, как о человеке о нем расскажу, мы скоро сделаем про это небольшой фильм. А сейчас, на самом деле, вы можете посмотреть фильм на YouTube и на Rutube, по-моему, он есть, он точно есть "ВКонтакте", кто-то его выкладывал, называется "Варанаси. Магия жизни". Это вот супруга моя, в общем-то, была автором идеи сделать такой фильм. И там как раз есть и мой разговор с моим учителем.

Его уже, к сожалению, нет в живых, но мудрость его по-прежнему живет в веках, благодаря его ученикам, надеюсь, и мне скромно тоже живет. Поэтому посмотрите, если вам это интересно "Варанаси. Магия жизни". Там есть мои мысли и прекрасный, в общем-то, фильм. Спасибо Татьяне, что она когда-то решила это сделать, потому что я, конечно, не думал, что так быстро с ним мне придется расстаться.

И вчера отвечал на вопрос одному человеку, как встретить учителя. Знаете, учитель это важно. Не важно, в какой культуре, в христианской, в исламской или это индуизм, буддизм, не важно, молиться, потому что учитель дает, конечно, очень большую опору.

Я прощаюсь с вами до следующей субботы. Было приятно сегодня с вами поговорить. Всего хорошего. Это был Сергей Насибян.